Егор Лосев - Резервисты

Толстый молча улыбался, похрустывая костяшками в кулачище. На могучем плече перекатывалась татуировка: свирепо оскалившаяся морда саблезубого тигра.

Леха решил обратиться к тому, которого назвали Толстым, больно внушительно выглядел этот дядя.

— Извините, пожалуйста, — вежливо обратился он к переворачивающему костяшки амбалу. — Это ваша винтовка?

— Которая из них? — уточнил тот.

— Ну, — замялся Леха, — во-о-о-он эта!

— Эта — Комбата! — Толстый ткнул пальцем в сторону «комбинезона». — А мы тяжелая артиллерия.

— Вам чего, ребята? — Тот, кого называли Комбатом, упруго вскочил с табуретки и подошел, остальные тоже уставились на пришельцев.

— А это у вас «СВД»? — поинтересовался Генка.

— Она самая, — подтвердил Комбат.

— А почему она на сошках? — встрял Серый.

— Это улучшенный вариант, мы внесли некоторые изменения в конструкцию, — пояснил владелец винтовки. — Так из «щуки» стрелять удобнее.

— Вы, пацаны, чего стоите? Раз пришли, то заходите, садитесь. Может, с нами «козла» забьете? — спросил колоритный дядька в тельняшке и с выколотым на плече тигром, гораздо более добродушным, чем у Толстого. Под клыкастым зверем синели две буквы: «МП».

— Спасибо, а можно «СВД» в руках подержать? — по-детски взмолился Леха.

— А вы чьи вообще, орлы? — поинтересовался Покемон, мужик с «добрым тигром».

— Из разведбата мы, — за всех ответил Серый.

— Ну, раз разведка, подержите, — смилостивился Комбат, подымая винтовку, — только осторожно!

Он отомкнул магазин, передернул затвор, проверяя, что в стволе нет патрона, и протянул «СВД» Лехе.

Тот благоговейно принял оружие, осмотрел, приложил к плечу, затем приник к резиновому наглазнику.

— А вы те самые «русские снайперы», которых все «чеченами» называют? — спросил Генка.

— Сам ты «чечен»! — сердито прогудел Толстый, вместе со стулом разворачиваясь к ним. — И местным скажи, чтобы нас так не называли! А то, не ровен час, кому-нибудь язык прищемим затвором, чтобы не нес всякую ересь!

Леха оторвался от прицела и передал винтовку Серому. Тот с любопытством щелкнул затвором.

В кармане у Комбата заверещал мобильник. Тот, глянув на номер, ответил. Выслушал невидимого оппонента, отключил телефон и бросил, отбирая у Генки винтовку:

— По коням!

Мужики вскочили и стали молча, по-деловому собираться.

— Извините, пацаны! — произнес Комбат. — У нас работа, в другой раз поговорим.

Пожав снайперам руки, компания отправилась в палатку спать.

Наутро все метались по базе, готовя технику и оружие. Серега с Генкой наваливали на бронетранспортер мешки с песком, служившие дополнительной защитой и бруствером. БТР МПЗ «Касман» представляет собой бронированную коробку на гусеницах. Спереди по левую сторону располагается водитель, а справа от него двигатель. За водителем — место командира, за ним десантный отсек. Заднюю стенку «коробки» заменяет откидная аппарель, в ней имеется дополнительно маленькая дверца, но во время десантирования откидывают обычно всю аппарель.

Саперы возились рядом с пехотой, раскладывая оборудование. Взмыленный Моти командовал погрузкой каких-то зеленых ящиков. На расстеленных у БТРов кусках брезента лежали детонаторы, кабели, заряды взрывчатки.

Подобные рейды проводились часто. Батальону и раньше доводилось входить в города и в лагеря беженцев.

Террористы устраивали мастерские, производящие ракеты и мины, в подвалах школ, детских садов или высотных жилых зданий. Залпы ракет «Кассам» обрушивались на город Сдерот и на приграничные кибуцы, не оставляя армии выбора. В рейдах гибли солдаты, страдало мирное население, огромные, тяжело бронированные бульдозеры «Д9» рушили жилые дома.

Готовясь к рейду, никто не мог знать, вернется он или нет. Многие солдаты оставляли в палатке фотографию, которую в случае гибели печатали в газете вместе с некрологом. Некоторые сами писали текст для заметки. У каждого имелся какой-нибудь талисман. Генка запихивал в подшлемник каски бубновую даму, Серый надевал «счастливые» трусы, в которых его старший брат прошел Южный Ливан без единой царапины, Абеба носил в подсумке какую-то африканскую штуковину. Алексей вешал на шею расплющенную пулю, попавшую однажды ему в спину и выковырянную из керамического бронежилета.

После ужина состоялся последний инструктаж. Ротный Моше — огромный детина, заросший черной, как у гориллы, шерстью, расхаживал по столовой, тыча указкой в фотографии. Он родился и вырос в трущобах тель-авивского района Ха-Тиква и прекрасно ориентировался в беспорядочном нагромождении домов.