Сергей Михеенков - Штрафники против гитлеровского спецназа. Операция «Черный туман»

– К Марии? Она ведь твоя подруга!

– Ну… Недавно я узнал одну печальную новость: ей больше нравишься ты, старина.

– Пошел ты к черту, Фриц! – И Бальк швырнул в него сапожную щетку, которой все это время надраивал короткие голенища своих сапог. – Между прочим, все это время ты ее называл «манькой».

– Нет, Арним, она – Мария. И она ждет тебя!

Странное чувство в нем пробудило предложение фронтового товарища. В другое время он либо посмеялся бы над ним, либо пришел в негодование. Но теперь он подумал о женщине так, как думает о женщине большинство из них, сидящих в этих болотах в ожидании атаки русских. Он думал просто о женщине. Почти абстрактной. И неважно, какая кровь течет в ней, на каком языке она говорит. В конце концов, им и разговаривать почти не надо.

И вот теперь первый раз в жизни он шел к женщине. Что подействовало на его решение? То ли игра чирков, которых он наблюдал в окно блиндажа вот уже второй день. То ли воспоминание о другой русской, с которой он был близок однажды во время отпуска. В северном городке. После налета на пирс и железнодорожную станцию британских штурмовиков. То ли вести об отступлении на юге. Если все случится так, как задумал Гейнце, то это будет его вторая женщина. И снова – русская. Ту, «остовку», звали Анной. Эту – Марией. Такие имена можно было встретить и в Германии, и во Франции, и где угодно.

Он несколько раз видел Марию, когда бывал на хуторе. Она совсем не старая, лет двадцати восьми, пухленькая, сероглазая, с красивым ртом и правильным носом. Если бы такую пышечку Бальк встретил где-нибудь в Дюссельдорфе или в своем родном Баденвейлере, то принял бы ее за немку, приехавшую с севера. И почему в таком случае с такой не провести хотя бы одну ночь?

Одну ночь… Но взводный на ночь его не отпускал. Всего на несколько часов. До вечера. Как всегда, Гейнце сможет усидеть на болоте только до вечера, не дольше. А вечером он пойдет на хутор сам. Вот свинья! От внезапной догадки Бальк даже остановился. Да он смеется надо мной! И Мария, возможно, не посвящена в его дурацкий замысел и вовсе не ждет Балька. Он слишком для нее молод. Бальк повернулся и поплелся назад. Но дошел только до опушки. На опушке наломал букет черемухи. И сразу приободрился, осмелел. К женщине надо идти с цветами. Даже если он идет к ней так, после друга. Это все-таки куда лучше, чем пользоваться услугами передвижного борделя, где пожилой фельдшер так обработает препаратами твой член, что ты потом будешь больше вспоминать именно об этой санитарной экзекуции, чем о других впечатлениях. Нет, Фриц над ним просто решил поиздеваться! Чтобы скрасить серость будней. Ведь на дворе весна. Хочется пребывать в ином, более приятном настроении. Если он заявится следом, то так оно и есть. Ну, тогда пусть пеняет на себя… И Бальк уже с азартом подумал о пышной талии Марии. Как такую обнимать? Для этого нужно быть старше хотя бы лет на пять и иметь хороший опыт обращения с женщинами. Ведь она может просто выставить его, непрошеного гостя, хоть он и солдат германской оккупационной армии, за дверь, когда поймет, зачем он пришел.

Но Мария настолько прочно засела в его мозгу, что остановиться он уже не мог.

Ради этого похода Бальк даже искупался в протоке. Вымылся, переоделся в чистое белье. Знакомство мужчины и женщины не должно начинаться с неприятного запаха. Как пахнут солдаты, Бальк знал хорошо. Когда с неделю посидишь в сыром окопе или землянке, да когда пропотеешь хорошенько и пот въестся в нижнее белье.

Марию Бальк всегда видел опрятной, в чистой одежде, даже если она работала в огороде или что-то делала во дворе. У нее не было детей, хотя с мужем она прожила несколько лет. Такое бывает. Потом дети могут появиться. А вдруг Мария забеременеет от кого-нибудь из них? Скорее всего, от Фрица. Ведь он с нею живет уже почти месяц. Может, плод уже зачат. Мы уйдем на восток, чтобы занять где-то там новые позиции, Мария родит здесь сына или дочь. И этот ребенок будет наполовину немцем. Или драгоценное немецкое семя так и не разбудит в этой красивой женщине новой жизни, о которой, должно быть, она мечтает день и ночь. А может, вдруг подумал Бальк, именно для этого ей и нужны разные мужчины? Такое тоже случается. Он где-то читал. В каком-то французском трактате. Женщина чувствует, что в ней происходит. Может, у нее просто не получается с Фрицем, как прежде не получалось с мужем, и она решила побыть с другим? Фрицу наплевать. Получается, Фриц сам его выбрал. Назначил, как старший по званию, как командир опорного пункта, которому здесь в округе подчинено все. Проклятая война, она вторгается во все, даже в это.