Макс Ронге - Разведка и контрразведка

Обо всем этом главное командование информировалось с разных сторон: разведывательными пунктами военных округов в Кракове и Перемышле, разведывательным пунктов во Львове, разведывательным отделом военного губернаторства в Люблине, разведывательным пунктом 11-го корпуса, представителем гласного командования при германском генерал-губернаторстве в Варшаве. Мы также регулярно получали прекрасные доклады советника посольства в Варшаве барона Андриана. Источником ценных сведений была цензура в Фельдкирхе, организованная в конце августа 1915 г. и контролировавшая наиболее интересную почтовую корреспонденцию и курьерскую связь из Швейцарии. Руководителем этого цензурного пункта был старательный капитан Геннинг, раскрывавший все новые и новые уловки лиц, старавшихся контрабандным путем передать запрещенные сведения за границу (например, донесения тайнописью, написанные под почтовой маркой, иголочными уколами в отдельные буквы какой-либо газеты или письма, напечатанного на машинке, и пр.). Кроме того, военный атташе в Берне сообщал о событиях в Швейцарии, имевших отношение к Польше. Венская полицейская дирекция информировала о положении внутри страны.

Деятельность польского национального комитета вскоре приняла характер заговора. Капитан Геннинг раскрыл, что комитет доставляет свои письма через границу контрабандным путем. Подозрительные явления наблюдал также референт разведывательного бюро по польским легионам капитан Рудольф Митцка.

В середине декабря 1915 г. мы узнали, что в Варшаве и в других пунктах существуют районные офицерские и унтер-офицерские школы бригады Пилсудского, имевшие оружие и предметы снабжения. Сепаратистские стремления этой бригады привели к отрицательным результатам. В начале апреля 1916 г. окружное командование Петрокова напало на след тайного политического союза, ставившего своей целью независимость Польши. Его главой якобы был Пилсудский. Кроме того, в начале 1916 г. в Варшаве и в провинции существовала тайная военная организация, предположительно из 1 600 человек, которая постепенно росла и с которой, казалось, была связана усердная военная подготовка союза «соколов».

Отношение населения занятой нами Волыни никоим образом не говорило о том, что оно ожидает освобождения от нас. Основная масса украинцев не признавала нас. Подлинные русские и многочисленные чешские колонисты были открыто враждебно настроены. Были, правда, и такие русские украинцы, которые мечтали об освобождении и присоединении к центральным державам, но это были единицы, не имевшие никакого влияния на общую массу, и мы их могли использовать только в нашей разведывательной службе в качестве агентов против России. Среди пленных украинской национальности их пропаганда не могла добиться успеха. Эти пленные интересовались социалистическими идеалами, но ми в коей мере не национальными.

Все это заставляло нас принимать целый ряд контрразведывательных мер против государственно враждебных действий. Таким образом, большой военный успех означал увеличение бремени для разведывательного аппарата.

Летом 1915 г. всеобщее внимание привлекали к себе тщетные атаки Антанты в Дарданеллах. Быстро отлетели все большие надежды, возлагавшиеся на это предприятие. Не остались без влияния и слухи о предстоявшем в скором времени большом наступлении центральных держав против Сербии, 5 июля 1915 г. черногорский принц Петр, командовавший ловченской группой, заявил о желании вести переговоры с бывшим военным атташе в Цетинье майором Губка. С разрешения главного командования переговоры начались 11 июня. Принц начал с протеста против воздушных нападений, — тема, которую можно было разрешить наиболее простым путем. У Губка создалось впечатление, что по существу переговоры должны были преследовать другую цель. Слухи о вступлении в войну Румынии и Болгарии на стороне Антанты снова повлияли на усиление военного пыла Черногории.

По словам сербского посла в Софии Чолак-Антича, в Сербии опять поднялось воинственное настроение, так как центральные державы вместо того, чтобы попытаться привлечь на свою сторону премьер-министра Пашича, для чего имелась благоприятная почва, угрожали притянуть Сербию к уголовной ответственности.

В начале августа Сербия попала в тяжелое положение ввиду предстоявшего в ближайшем будущем вступления в войну Болгарии. Она начала усиливать войска на границе с Болгарией. Скупщина решила отдать Македонию Болгарии за участие последней в войне против центральных держав. Тем временем нами было решено нанести удар Сербии. Наша разведывательная служба развернула усиленную деятельность для выяснения готовности Сербии и 1 сентября доставила сведения о том, что общее наступление центральных держав ожидается в направлении Орсова. Нашими агентами точно были установлены военные приготовления и переброска сил на болгарскую границу, хотя эти сведения и опровергались сербским бюро прессы. Для подготовки нашего наступления в Рущук были посланы отдельные офицеры и добровольцы, изъявившие желание участвовать в диверсионных актах против русских транспортов с военными материалами для Сербии. 11 сентября, находясь на судах с минами, они приблизились к проходившему транспорту, но тины в нужный момент отказали в действии. Второй попытке у Лома помешали болгары.