Альберт Зарипов - Дембельский аккорд 1

Наступило некоторое затишье в командирских моих делах и сейчас минут на десять-пятнадцать можно было чуть-чуть, не расслабиться конечно… Но отдохнуть…

— Как ты в армию попал? — шёпотом поинтересовался я у Кяйса. — В Эстонию что ли не смог смыться?

Я помнил по штатно-должностной книге то, что этот солдат до призыва проживал на границе Ленинградской области со своей исторической Родиной. И наверняка имел возможности каким-либо законным или же незаконным образом уклониться от срочной службы… Ставшей особенно непопулярной после начала этого «наведения конституционного порядка».

— Мы всю жизнь жили на своём хуторе. — пояснил боец после некоторого раздумья. — Можно было закосить! Только зачем?

— Как это «зачем»? — ухмыльнулся я. — Сейчас что только не делают… Лишь бы в армию не попасть!.. Некоторые даже в психушку ложатся…

— Это их личное дело! — рассудительно ответил Кяйс. — А я захотел отслужить… В Российской армии… Я же здесь живу… В России…

— Молодец! — шёпотом похвалил его я.

Хотя… Разгадать солдатскую душу очень трудно… И за короткое время это вряд ли удасться сделать… Раньше мне доводилось служить с латышами… Юрис Кампанс и Эдик Буковский… Классные были ребята… А вот с эстонцем я сталкивался впервые… Но это был мой подчинённый… И судя по его жизненным взглядам, это была очень достойная личность…

Наш разговор прекратился сам собой и я огляделся по сторонам… Чтобы ещё раз обозреть ближние и дальние подступы к нашим рубежам обороны…

Слева приглушенно шумела река, обволакивающая белыми бурунами торчащие из потока железные балки и швеллера загадочных металлоконструкций. Растущие на противоположном берегу заросли казались подозрительно-угрюмыми… Если быть поточнее, откровенно враждебными. С правой же стороны находились разбросанные там и сям бугры с кустарником, меж которых вилась приведшая нас сюда грунтовка. То был менее опасный участок местности. Именно оттуда и дул не очень сильный ветер, но зато сырой и поэтому пронизывающий. Под его напором с шелестом раскачивались ветки кустарника вокруг нас.

Мысленно я отметил то, что погода несколько улучшилась. Если так можно сказать относительно произошедших перемен: с неба исчезла непроницаемая пелена и теперь над нами холодно мерцали мириады звёзд… Издалека доносились слабые звуки выстрелов и редкий собачий лай… В общем… Было тихо.

Но моя пятая точка уже начала подмерзать и предусмотрительно напоминать о том, что коварный мужененавистник-простатит не дремлет… Пришлось отреагировать и подняться в полный рост… Благо, что заросли здесь позволяли это сделать. Я привычно натянул на лоб «Квакер» и начал медленно оглядывать тёмный поток с белыми барашками, местность за рекой, остатки железобетонного моста слева…

Внезапно ожила радиостанция.

— Это Малыш! Сюда накатом едет легковушка с потушенными огнями.

Я быстро прошептал Молоканову:

— Понял! Сейчас буду!

Как можно быстрее я прошёл до тылового дозора, огибая кусты и слегка утопая в влажном песке. Но было уже поздно…

— От села Белгатой ехала машина. — докладывал мне Молоканов. — Сперва фары потушила. Налево не повернула, а поехала прямо… То есть в нашу сторону. Накатом шла. Без двигателя… Не доехала метров двести до съезда на нашу грунтовку. Быстро развернулась и уехала. На перекрёстке повернула уже направо. Обратно шла тоже без света. Всё.

Я слушал отрывистую речь контрактника, а сам в ночной бинокль обшаривал всё впереди себя. Ничего подозрительного там не было. Вернее, уже не было…

— Может промахнулась на повороте и просто поехала прямо?.. Дорогу хорошо не знала… Тогда зачем свет потушила?

Я говорил негромко, машинально рассуждая о автомашине как о живом существе. Но так думал не только я…

— Вот и я говорю… — горячо подтвердил Молоканов. — Она метров за двести-триста до перекрёстка сначала фары выключила, а потом и подфарники с габаритами… Так и ехала. Проскочила перекрёсток, на котором мы сюда повернули. И дальше шла уже накатом… Потом остановилась — сзади стоп-огни загорелись тормозные… Затем быстренько развернулась и уехала. Свет не включала. До перекрёстка доехала и поехала не обратно в село, а повернула направо…

Ощущение непонятной пока опасности подстёгивало нервы похлеще телефонного аппарата с крутящейся ручкой… Мысли мчались бешеным галопом по всем извилинам и закоулкам…

— «Так-с! Засечь нас при выдвижении они не могли. Вряд ли где-то поблизости сидел их наблюдатель. Что же тогда?.. Следы мы оставили только до канавы и после неё… В чистом поле… На дороге снега нет. Это там где мы её пересекали. Ошмётков с обуви мы вроде бы не оставили на асфальте. А от перекрёстка когда шли? На этом отрезке снег есть, но он утрамбован… То есть укатан. Маловероятно, что по следам… Радиопереговоры?.. Было всего три голосовых сеанса: на канаве, на перекрёстке и только что… Ах, бля!.. Ведь на канаве дважды… Неужели радиоперехват с пеленгом?.. Тогда было б два варианта: или нас задолбили, или же полная тишина… А тут проверочка… Что де-ла-ть?.. Возвращать младшую группу с прогулки?.. Или ещё тут посидим?.. Авось и повезёт?.. Может чего и высидим?.. А вдруг полезут через брод?.. Или с нашей стороны за железом своим?.. Это ведь их доразведка была!.. И к бабушке-гадалке не ходи!.. Че-то де-ла-ть?.. Усилить бдительность! Вот что надо сделать… а там видно будет..»