Альберт Зарипов - Дембельский аккорд 1

— Так точно… — старлей даже покачал головой.

Правда, сперва он качнул головой лишь пару раз. Сверху вниз и опять… А потом его отяжелевшая голова качалась дальше почти самостоятельно.

— И вот только отправил я их выполнять приказание, а сам уже привязал первую стропу к ручке… Как слышу… Ба-бах! И вижу, что вверх летит катапульта, а в ней сидит кто-то из моих бойцов!.. Бегу… Смотрю на ходу вверх, а он там кувыркается…

— Она же невысоко подлетает…

Но слова Иваныча вызывают лишь отрицательные жесты…

— Нифига подобного! Она взлетела метров на тридцать! Это точно я тебе говорю… — в горячке доказывает капитан. — Подбегаю. А это кресло уже упало на землю… Гляжу! Сиденье снизу, а на нём лежит мой же сержант… Без сознания… Ну, вызвали доктора с носилками… Шум поднялся… Комбат мой прибежал, поругался и побежал докладывать о ЧП КэПу… [42] Командиру полка Ну, думаю, сожрут меня сейчас с потрохами… А тут ещё сержант очнулся на носилках… Лежит и стонет… Я нагибаюсь над ним и спрашиваю: Что, зараза, довыделывался?!.. Я же вас лично инструктировал!.. А он смотрит на меня невинными глазками и вполголоса отвечает… «командир! И так х. ёво! Хоть ты не подъё. ывай!..» А я его чуть ли не убить готов был… Не за нарушение субординации, а за его идиотизм…

— Так он, значит, уселся в сиденье лётчика и дёрнул за красную ручку? — поражается Винокуров. — Это же дурость…

— А вот ты и скажи ему! — хохотнул капитан. — Сержант насмотрелся этого фильма… Крепкий орешек — два… И решил точно также вые. нуться! Но там же кино! И парашют у этого полицейского раскрылся в верхней точке полёта, а потом он приземлился спокойно… А здесь же Чечня… Никаким кино и не пахнет! Там самолёт «Боинг» здоровенный, а здесь учебный… Хорошо, что он приземлился сиденьем вниз! Живой остался! Но позвоночник, говорят, повредил сильно… увезли его в госпиталь… Пообещали ему писать письма… Идиоту…

— А потом что было? — задаю я вопрос о дальнейших событиях и неминуемых последствиях для командиров.

— А мы с Андрюхой затем целый день собственноручно привязывали стропы и тут же их дёргали… Все катапульты обезвредили…

Голос капитана грустнеет, отчего становится понятным то, что наказание от вышестоящего начальства до них пока что не дошло…

— А сколько же там самолётов было? — интересуется Винокуров.

— Да чуть поболе тридцати… — говорит старлей-десантник. — Точно мы не считали…

— Да-а… — со вздохом произносит Пуданов. — У нас пока такого не было…

— Своих клоунов хватает… И фокусы у них совсем другие… — тоже невесело говорю я.

Постепенно разговор угасает и нас начинает медленно клонить в горизонтальное положение. Видя это безобразие, крепкий капитан и его младший брат собираются в свою роту… Мы тоже поднимаемся и я машинально одергиваю вниз полы своей новенькой горной куртки тёмно-серого цвета…

Это моё телодвижение не остаётся незамеченным…

— Слушайте! А где у вас можно такую форму достать? — вдруг спрашивает посечённый осколками десантник. — А то нам кроме камуфляжа ничего не выдают. Хватает его только на один выход… А у вас…

— Это горное обмундирование! — гордо произносит Иваныч. — Куртку можно хоть сверху носить, хоть в штаны заправлять… Комбинезон получается…

— А как можно такое достать? — настойчиво повторяет капитан.

Я усиленно молчу, стараясь не вмешиваться в этот интересный для них диалог. Мой ум уже смекнул, что и куда клонится… Десантники сидели как раз напротив моей кровати, а под ней…

— А вы моего командира группы попросите! — великодушный и щедрый командир первой роты показывает пальцем на мою рачительную персону. — Вот у него есть… Даже у меня нету… Только у него…

Первые секунды я пребываю в молчаливом столбняке от внезапного коварства Иваныча… Ибо у меня под кроватью лежит всего-навсего две стопки горного обмундирования по десять комплектов… Ну, минус один, который сейчас на мне… Тогда как в запертой каптёрке преспокойненько лежит целых девяносто комплектов!.. И остаётся мне только горестно вздохнуть…

— Да не вздыхай! Не вздыхай! — подбадривает меня мой славный и добрый командир. — Подари братьям — десантникам по одному комплекту! Не жмоться!

Я воспринимаю эти слова Иваныча как прямое указание. А значит у меня теперь есть законный повод восполнить эту утрату завтра… Когда мы случайно столкнёмся на углу ротной каптёрки…

— Да мне для боевых друзей ничего не жалко! — искренне произношу я и возвращаюсь к своему ложу. — какие у вас размеры?