— Всего двадцать? — Генерал подсчитал в уме: значит, в училище попал в неполных восемнадцать. — В аэроклубе учились?
— Да! В марте сорок первого окончил Гомельский.
— Так вы из Белоруссии?
— Так точно! Белорус. Родился в Мозыре. Там закончил семилетку, потом восьмой класс, а в сороковом переехал в Гомель и поступил на дневное отделение аэроклуба. Меня там, товарищ генерал, тоже сватали инструктором, да я не захотел. Мне нужно стать морским летчиком.
— Почему именно морским?
Черные брови юноши от удивления вздернулись.
— Там же труднее всего!
Жаворонков опять усмехнулся про себя. Этот вопрос он задавал многим летчикам. Слышал разные ответы. Но большинство сводилось к неубедительному, вроде: «Люблю море, морскую романтику. Влечет простор…» А этот? «Труднее всего!» В самую точку!
— Германский флот изучали? Дайте характеристику линкора «Адмирал Шеер».
— «Адмирал Шеер» — один из трех так называемых «карманных» линкоров, построенных фашистской Германией в 1928–34 годах. Водоизмещение у него около одиннадцати тысяч тонн, скорость хода — двадцать шесть узлов. Несет сильное артиллерийское вооружение; на носу и корме у него установлены трехорудийные башни, калибр двести восемьдесят миллиметров.
Вдоль бортов стоят восемь стопятидесятимиллиметровых пушек в башнях с большим углом возвышения…
— Почему линкор называют «карманным»? Вопрос был каверзным. Ответить на него мог только человек, эрудированный в истории военно-морских флотов мира. Окружающие давно прислушивались к беседе командующего с Борисовым, понимая, что, проверяя молодого летчика, он тем самым проверял качество преподавания в училище и уровень подготовки выпускников. Все притихли. А Борисов ответил, как на экзамене:
— Этот класс немецких линкоров так назван из-за сравнительно малого водоизмещения. Дело в том, что после поражения Германии в первой мировой войне, Англия, боясь соперничества на море, заставила немцев подписать международный договор, по которому им запрещалось строить крупные надводные корабли — линкоры и тяжелые крейсеры. Разрешалось иметь всего три легких крейсера общим водоизмещением до тридцати тысяч тонн. Они и построили «Дойчланд», «Адмирал граф Шпее» и «Адмирал Шеер». Но так как в договоре калибр артиллерии не был ограничен, то немцы на эти корабли установили очень сильную артиллерию. Фактически это тяжелые крейсеры. Отсюда их и прозвали «карманными», то есть построенные втайне, в кармане.
Ответ летчика понравился командующему. Но вопросы на том не кончились:
— Судьбу линкоров этих знаете?
— Знаю, что «Адмирал граф Шпее» был затоплен у Ла-Плата. Остальные в строю.
— Верно! Только «Дойчланда» теперь нет. Фашисты переименовали его в «Лютцов». Испугались, что будет потоплена «Германия». Сейчас эти корабли появились на Балтике. Не исключено, что вам, товарищ Борисов, доведется с ними встретиться. Ну-ка! Как вы будете атаковать? Под каким ракурсом?
Летчик наморщил лоб:
— А в каком варианте я буду лететь: пикировщиком или торпедоносцем? Если пикировщиком, то в атаку лучше выходить с носовых секторов под 35–45 градусов, так как корма у него зенитками прикрыта сильнее, чем нос, А с торпедой, то под прямым курсовым углом.
— Знаете, что «Дойчланд» уже встречался с нашими бомбами? Где и когда это произошло?
— Знаю. Это было 28 мая 1937 года на Средиземном море, в районе Малаги, «карманный» линкор «Дойчпанд» был атакован самолетом СБ республиканской Испании. В корабль попали две бомбы. Одна из них сбила башню главного калибра, вторая разрушила надстройку и взорвала котел. Добавлю; самолет пилотировал Николай Остряков, бомбил штурман Григорий Прокофьев… Товарищ генерал-полковник! Я ж за этими линкорами давно слежу и собираю все, что узнаю.
Жаворонков улыбнулся:
— Так за врагом может следить лишь тот, кто мечтает о встрече с ним! — Командующий протянул летчику руку; — Желаю вам, товарищ Борисов, поймать в свой Прицел линкор и удачной атаки!
Слова эти оказались почти пророческими… Когда Борисов вышел из штаба, то на плацу его дожидался только Иван Рачков. Остальные выпускники побежали рассчитываться: времени было в обрез.
— Ну, что там? Зачем вызывал?
— Та-а! — махнул рукой Михаил. — Экзамен устроил. Почему пошел в морские летчики да знаю ли германский флот?
— Ну и как ты? — забеспокоился штурман. — Выдержал?
— За кого ты меня принимаешь? В морской авиации, Ваня, порядок полный! Ясно?
Читать дальше