Артур Черный - Комендантский патруль

Нет такого молодца, чтобы перепил винца!

Вчера в городе на фугасе подорвали машину одного из отрядов ОМОНа. Три человека ранены.

Сегодня утром на фугасе подорвали инженерную разведку Урус-Мартана, затем обстреляли. Погибли по разным слухам от семи до одиннадцати человек.

Рамзес Безобразный ставит мне задачу на день: собрать материал по ст. 228 Уголовного кодекса, то есть поймать наркомана с наркотиком. Сразу же после поставленной задачи я пробираюсь в кубрик и заваливаюсь спать. Не та птица Безобразный, чтобы примеривать на себя доспехи его требований. Более того, после обеда я напрашиваюсь в СОГ, для ограждения себя от возможных дневных мероприятий по поиску бесхозной водки на рынках района и изъятию контрабандного бензина.

Дежурный по отделу Капитан-Кипеж, перепутав территорию нашего района с соседним, отправляет СОГ разобраться с какой-то задержанной машиной. В вечернем облаке наступающих сумерек мы колесим по проспекту Ленина, тщетно пытаясь отыскать указанный Кипежем адрес. Прилегающие к проспекту разбомбленные, косые дворы недоверчиво таращатся на нас из перепаханных снарядами улиц. Названия их и номера издырявлены осколками и не читаемы. Мы путаемся в бесконечной чехарде поворотов и перекрестков, а потом долго в сердцах материм дежурного, когда тот выходит на связь и сообщает о произошедшей ошибке.

Капитан-Кипеж — стареющий майор чеченец, которого во время дежурства можно запросто увидеть за полкилометра от отдела, что вообще не предусматривается никакими положениями, обязывающими дежурного безотлучно находиться на месте дежурства. Однако для Кипежа эти законы не писаны, а если писаны, то не читаны, а если читаны, то не поняты, а если поняты, то не так… Где-то за рынком 8-го Марта живет его воздыхательница, к которой безумный Капитан (совсем недавно, неизвестно за что, получивший майора) и ходит каждую свою смену. Однажды из кармана его милицейского плаща помощник вместо ключей вытащил пластмассовый фаллос, аккуратно завернутый в шкуру от банана. С тех пор при появлении в отделе Кипежа чеченцы, ничуть не стесняясь, распевают куплет из популярного радиохита: «Бананы, кокосы, апельсиновый рай…»

Капитан-Кипеж человек заполошный и пугливый, но не трус, безответственный, но с доброй душой, что часто встречается у людей с такими пороками. В грозном августе 1996 года, когда 6-го числа боевики вошли в город, Кипеж был дежурным в нашем РОВДе. Бородатые бандиты под дулами автоматов потребовали у него ключи от комнаты хранения оружия, на что Кипеж, до конца не сомневавшийся в своей правоте, кричал: «Не отдам! Не имеете права!» Боевики ключи отобрали, а Кипежа просто выгнали за ворота на все четыре стороны.

Утром я ухожу на инженерную разведку. Волнующая прохлада рассвета ползет по горелым изгибам улиц. Еще толком не проснувшиеся солдаты стучат по дороге гвоздями кирзовых сапог. Наша тоска шагает впереди, не оборачиваясь и не останавливаясь ни на минуту. Она-то знает — мы не отстанем. Это она ведет нас по улицам этого проклятого города, она торопит нас, вечно боящихся куда-то опоздать. Все мы здесь спешим в одном — жить. Жить среди этих патрулей, блокпостов, разведок, зачисток и просто пустых часов их ожидания. Все это приближает одно: конец бесконечной суеты выбранного нами похода. Но в само слово это, «конец», мы вкладываем два понятия: смерть и возвращение домой. Два огромных по своей разнице исхода, но, впрочем, ничем не отличающихся друг от друга. Возвращение домой маячит перед нами гнетущим призраком обратного пути. Возвращением сюда вновь. Возвращение за возвращением… А в конечном итоге одно: смерть. Круг замкнулся.

Днем, напустив на себя деловой вид, показываюсь на глаза Тамерлану и Безобразному. Дело сделано, и без зазрения совести я забираюсь на второй ярус своей кровати, где развлекаюсь раздобытой во время инженерной разведки газетой «Колесо смеха»:

«Вовочка копает в огороде яму. Сосед, увидев его, спрашивает:

— Вовочка, а что случилось? Что это ты за яму копаешь?

Смахивая жиденькую слезу, Вовочка с дрожью в голосе отвечает:

— Сегодня умерла моя любимая золотая рыбка…

Сосед участливо:

— Но не кажется ли тебе, что яма слишком велика для золотой рыбки?..

Вовочка озлобленно:

— Не кажется! Она в желудке у вашей собаки!»

Вечером ко мне подходит Неуловимый с просьбой подменить его на ночь в СОГ. Он жалуется, что сегодня дети дома одни, к тому же он болен почками и боится простудиться на сквозняке майской ночи. Больше для того, чтобы он от меня отвязался, и больше из презрения, чем из жалости, я соглашаюсь.