Владимир Коротких - Броневержец

Окрыленный этой новостью, Леха выскочил на ступени военкомата, находясь в состоянии полнейшего умственного экстаза.

— Так… — подытожил он, щелкнув пальцами. — Здоровье есть, башка варит, скоро восемнадцать — полный ажур со всеми вытекающими! — Он сбежал по ступеням и легкой походкой пошел по знакомой улице районного центра. Настроение было подходящее, от чего старые, еще довоенные, двухэтажные дома, сложенные из красного закопченного кирпича, в эту самую минуту перестали ему казаться, как прежде, унылыми заплесневелыми халупами.

В училище Леха окончил десять классов, заодно получив квалификацию механизатора широкого профиля, права шофера и тракториста. За последние два года он вытянулся ростом и превратился в невысокого, но крепкого кареглазого парня С белобрысыми слегка вьющимися волосами и мелкими веснушками на курносом носу.

Перед отъездом домой он снова наведался в военкомат и засыпал вопросами майора из отделения призыва, скороговоркой выпалив ему целую кучу заранее подготовленных вопросов о своей предстоящей службе на флоте. Майор, в запарке, попытался было отделаться от напористого призывника, сказав, мол, куда разнарядка придет, туда и заберут. Но такого фортеля от родного государства по отношению к генеральной мечте всей своей жизни Леха перенести, конечно, не мог. За прошедшие месяцы он выудил из районной библиотеки все книги о морских баталиях и путешествиях, набрался такого, что, считай, уже сейчас был достоин минимум бескозырки, не говоря уже о пуговицах с якорями. А тут какая-то сухопутная блесна в душу, блин, кашляет?!

Леха, раскрасневшись лицом от возмущения, выпучил свои карие очи, проорал на весь военкомат, что если во флот не возьмут, он сбежит и лично к главному маршалу страны прорвется. Сразу подействовало. Майор пристально посмотрел на Леху, отложил в сторону бумаги, достал с полки личное дело призывника Шашкина Алексея и, вздыхая, что-то записал в него. Выпроваживая Леху за дверь и улыбаясь, он сказал:

— Иди домой, моряк, жди повестку. Я тебе лично обещаю, что ты у меня будешь капитаном айсберга!

Леха вернулся в родное село и был определен на работу в колхозные мастерские слесарем по ремонту автотракторной техники, где и проработал следующие несколько месяцев.

Зимой, по достижении восемнадцати лет, он нахрапом стал осаждать завгара с требованиями перевести его в шоферы.

Пожилой и добродушный завгар Петр Никодимович, живший по соседству с Лехиной семьей, хорошо усвоил, что не будет ему спасу от этого парнишечки, если он руля ему не даст до призыва покрутить. Каждое утро, заходя в мастерские, Петр Никодимович первым делом отмахивался от Лехиных наскоков. Свободных машин в колхозном гараже не было, да и слесарил Леха хорошо. Работы в мастерских было хоть отбавляй, поэтому Петр Никодимович не особенно торопился переводить его в шоферы. Но в конце концов он сдался. Поговорив с Лехиным отцом, в начале марта он подозвал к себе работавшего у верстака Леху и повел его на задний двор гаража. Дул утренний сырой ветер. Весна пришла рано и, скоро вытопив из снега воду, превратила окрестности и сельские дороги в непролазную грязь. На заднем дворе за свалкой Петр Никодимович указал Лехе на что-то, бывшее вроде бы когда-то машиной.

— Знакомься! — строго и солидно сказал он. — Вот твоя вторая шоферская половина, пое…сь с ней для начала, раз хочешь стать настоящим шоферюгой!

Перед Лехой стоял наполовину засыпанный мусором, старый бортовой рыдван марки «ГАЗ-51».

Глянув на эту кучу древнего металлолома, Леха отошел от завгара на шаг, снял картуз и, поклонившись ему в пояс, сказал:

— Ну-у-у, спасибо тебе, добрый дядечка! Мне же до самой армии с ней корячиться придется! Когда ж я кататься на ней буду?! Тут одни раскопки неделю займут! — От досады он пнул ногой лежавшее на земле дырявое ведро.

— А чего ж ты хотел, Леха?! — Завгар взял из его руки картуз и надел ему на голову. — Все по правилам, по-мужскому. Как с бабой покорячишься, так она тебя и покатает! Даю тебе месяц, чтоб машину на ход поставить! — И ушел, оставив Леху, как новобрачного, наедине с этим нежданно подвалившим ему счастьем.

Леха стал молча рассматривать останки транспортного средства, давно снятого с производства. Ржавая кабина в застарелых потеках масла, покосившийся набок приоткрытый капот, двери без стекол, кузов с остатками сгнивших деревянных бортов, лысые спущенные покрышки и самое главное — отсутствие в кабине руля вызвали у Лехи почти истерический смех.