Александр Лысёв - Погибаю, но не сдаюсь! Разведгруппа принимает неравный бой

Метров через пятьсот в придорожных кустах обнаружился немецкий грузовик. От пыльного тракта прямо через бурелом вели к машине две извилистые свежие колеи. Кузов и кабина – в сплошных пулевых пробоинах. Водительская дверь открыта настежь. Вскинув автоматы, Фомичев с Бурцевым стали медленно обходить машину. Вася Бурцев осторожно заглянул в кабину.

– Нечего пялиться. Щас толкать будете, – раздался знакомый голос.

На несколько секунд все опешили. Схватившись рукой за подножку, из-под кабины грузовика вынырнул ефрейтор Быков. Выцветшая пилотка на макушке развернута поперек, голова в запекшейся крови, все лицо в масляных разводах. В руках – разводной шведский ключ.

– Мать моя, это ж наш «Опель»! – захохотал Фомичев, обнажив белые зубы на закопченном лице.

– Севастьян, не узнал своих крестьян! – буркнул ефрейтор и, не давая никому опомниться, деловито распорядился, усаживаясь за руль: – Сзади по бортам становитесь.

Взревел замученный двигатель. Общими усилиями вытолкали окутывавшийся клубами пара грузовик на обочину дороги. Марков, вопреки обыкновению, забрался вместе со всеми в кузов. Отсюда было лучше вести наблюдение. В кузове обнаружились несколько цинков с патронами, гранаты, кое-что из оставленных с вечера личных вещей разведчиков. Радиостанция, к сожалению, оказалась разбита осколками. Потихоньку двинулись вперед. Шум боя за изгибом Дравы то нарастал, то отдалялся. Неожиданно с другого берега раздались протяжные воющие звуки – немцы ударили по болгарам из реактивных минометов прямо через реку. Впереди поднялась стена разрывов. «Опель» между тем полз потихоньку по дороге, поднимая клубы пыли. Изрешеченное пулями лобовое стекло выдавили наружу. Радиатор сильно парил, задние баллоны с шипением травили воздух, машину болтало из стороны в сторону, но Быков, вцепившись в баранку, упорно вел грузовик вперед. Сидевший у заднего борта лейтенант Чередниченко некоторое время всматривался куда-то, а потом вдруг приглушенно засипел:

– На пол! На пол!

– Чего там? – завертел головой Вася Бурцев.

– Убери башку! – хлопнул его по макушке Фомичев, прячась за стенкой борта.

Все уже сидели на корточках, осторожно выглядывая наружу. Пристроившись в хвост к их «Опелю» за ними следом, как ни в чем не бывало ехали немцы на мотоциклах с колясками. Видимо, приняли их за свое подкрепление, спешащее к месту боя с болгарами. Фомичев, отвернув полу ватника, выразительно продемонстрировал Маркову гранату.

«Позже», – одними губами ответил капитан.

Они опоздали. После огневого налета с болгарами на этом берегу было покончено. Взору предстали воронки, раскиданные мешки с песком, неглубокие окопы, несколько развороченных пулеметных гнезд. По захваченным позициям прохаживались немецкие пехотинцы. Зато Марков с удивлением обнаружил совершенно целый мост через Драву.

«Черт знает что, почему славяне не взорвали мост?» – мелькнуло в голове у капитана.

Впрочем, скоро загадка разрешилась. На том берегу был небольшой плацдарм, удерживавшийся болгарами. Оттуда еще раздавались одиночные выстрелы. Здесь же все просто кишело немецкими солдатами. Их «Опель» медленно подползал к переправе. Медлить было нельзя. Еще несколько мгновений – и они будут раскрыты.

– Игнат…

Фомичев сжал в кулаке гранату. Остальные приготовили автоматы. Вытянув руку, от моста к ним подходил немецкий фельдфебель, что-то громко и недовольно выговаривая. Марков не стал разбирать его слова.

– Давай! – кивнул Фомичеву капитан.

В мотоциклистов полетела граната. Сзади громыхнул взрыв.

– Быков, на мост!!! – отчаянно забарабанил по крыше кабины Марков. – Жми на всю железку, родной!

Последние слова капитана потонули в автоматной трескотне – высунувшись над бортами, разведчики поливали все вокруг себя свинцовым дождем. Грузовик, оглушительно заревев, как раненый бык, ринулся на мост. Округлив глаза, отпрянул в сторону немецкий фельдфебель. Быков выжимал все из надрывавшейся машины. Ответный огонь по ним открыли, когда «Опель» уже пролетел середину переправы. Вреда он им не причинил. Выскочив на другой берег, уходя от места завершившегося недавно боя на той стороне, сразу же свернули в первый попавшийся проселок. Быков гнал по извилистой лесной дороге до тех пор, пока баллоны не спустили полностью. Вырулили на полянку. Двигатель заглох, и только из пробитого радиатора со свистом вырывался пар. «Опель» шипел, как маневровый паровоз на сортировочной станции. Все напряженно прислушивались – других звуков не было слышно на всю округу…