Вали Гафуров - Роман, написанный иглой

— Н-да, — только и произнёс начальник цеха, лишь глянув на «продукцию», изготовленную новичком.

Рядом как раз проходила Зоя Кузьминична.

— Рустам, да что с вами со вчерашнего дня происходит? — уже не на шутку встревожилась она. — Может быть, заболели?

— Здоров я, — потупился Рустам. — Вполне здоров…

— Так в чём же дело?

— Пока я ничего не могу сказать.

— Что значит «пока»? Вы уже второй день меня загадками изводите. Вчера заставляли биографию рассказывать, а сегодня вообще сплошная таинственность. Подтянитесь, товарищ Шакиров! — шутливо прикрикнула она на Рустама.

— Есть, подтянуться, товарищ заместитель директора! — обрадовался он возможности скрыть за шуткой своё состояние.

Рабочий день заканчивался, а никого из кишлака на было. Рустам стал ещё больше нервничать. Саша догадывался, что должно произойти что-то очень важное, и потому, пошептавшись с Хасановым, подошёл к Рустаму.

— Ты совсем не в себе. Мой тебе дружеский совет — выключай станок и…

Не успел он договорить, как в дверях цеха появился какой-то паренёк и крикнул:

— Кто здесь Рустам Шакиров?

— Я…

— Вас там у проходной спрашивают.

Рустам вскочил и чуть ли не бегом бросился из цеха.

Мухаббат, Света и Фазыл поджидали его уже во дворе. Женщины были в нарядных платьях из хапатласа, в сверкающих лаком туфлях на высоком каблуке. А Фазыл нарядился в шёлковую рубашку с короткими рукавами и белые брюки.

— А где остальные? — едва подбежав, спросил Рустам.

— Здесь, за воротами. И Кузьма Яковлевич с ними… — успокоила мужа Мухаббат. — Только Пётр Максимович прилететь не смог. Снова дела помешали. Ты бы только видел встречу Кузьмы Яковлевича и Марии Сергеевны! Едва глянули друг на друга — и в слёзы, и обниматься! А где же Зоя Кузьминична?

— Сейчас я найду её, — Рустам заспешил обратно в цех, но навстречу ему уже шёл Саша. — Саша, надо срочно разыскать Зою Кузьминичну.

— А чего её разыскивать! Она в цехе, с Хасановым разговаривает.

— Так зови её побыстрее… Нет, нет!.. Не особенно торопи… В общем, попроси пройти к проходной.

Саша, ни о чём не спрашивая, ушёл. Вскоре он вернулся с Зоей Кузьминичной.

— У меня к вам есть личный разговор, — тут же подошла к ней Мухаббат. — Отойдёмте на минуту в сторонку…

— Ну что ж, отойдём, — согласилась Зоя Кузьминична.

Едва они сделали несколько шагов, Мухаббат порывисто обняла её и горячо зашептала:

— Подруженька!.. Ой, что это я? Можно вас так называть?

— Можно, можно, — разрешила Зоя Кузьминична и с улыбкой добавила: — Вы совсем меня все с толку сбили. Рустам второй день странный какой-то. А теперь ты…

— Скоро и ты будешь, Зоя! — заговорщически пообещала Мухаббат. — Мы такую тебе радостную весть принесли, что и во сне не приснится! Мы разыскали твоих папу и маму…

— Правда?!. А?.. Ты правду говоришь?

Зоя Кузьминична бросилась обнимать Мухаббат.

— Пойдёмте, они ждут вас, — сказала Света.

Однако Зоя Кузьминична никак не могла отпустить Мухаббат. Она смеялась и плакала одновременно. От радости. От потрясения и счастья.

Наконец слова Светы дошли до Зои Кузьминичны. Она отпустила Мухаббат и вскрикнула:

— Где они?

— Здесь, здесь, за воротами ждут, — Мухаббат взяла Зою Кузьминичну под руку.

Едва они показались на пороге проходной, как мать с отцом бросились навстречу дочери. Раненная на фронте нога мешала Кузьме Яковлевичу бежать, и поэтому он, захромав, отстал от жены. Мария первой подбежала к дочери и крепко обняла её. Следом, запыхавшись, подоспел и Кузьма Яковлевич. Он остановился и, глядя на жену и дочь, беззвучно плакал, даже не вытирая слёз.

— Доченьку мою, ластыньку, лишила проклятая война глаз, — глухо выдохнул сквозь слёзы Кузьма Яковлевич.

— Не горюй, отец, не надо сегодня проклятий, — повернулась к мужу Мария. — Разве не счастье, что мы встретились, будем теперь всегда вместе!

В это время к ним подошли Хасанов с Сашей. Услышав радостную новость, они от всей души поздравили Зою Кузьминичну и её родителей. Рустам что-то шепнул на ухо Фазылу. Тот, молча кивнув в ответ, глянул на Сашу с Хасановым.

— О чём это вы шепчетесь? — не удержался Саша от вопроса.

— Всё это похоже на сказку, Саша! Хотя и самая настоящая жизнь. Да, жизнь только тогда настоящая, когда люди идут по ней дружно, одной семьёй. Спасибо вам, друзья мои! — благодарно произнёс Рустам. — Вы помогли мне вернуться к настоящей жизни!

Рустама Шакирова, как и многие миллионы советских людей, опалил жестокий огонь войны. Ему суждено было принять на себя страшный удар — потерять зрение. Однако он выстоял, чтобы бороться, и боролся, чтобы победить. И победил.