Вали Гафуров - Роман, написанный иглой

Зоя Кузьминична чувствовала, даже понимала, что Бакиров юлит, изворачивается, надеясь, что горожанке не вникнуть во все эти чисто сельские, земледельческие дела. Но в то же время она уже три-четыре раза слышала о действительно острой нехватке воды. Директор предприятия слепых Ганиев специально ездил по этому поводу в колхоз и разговаривал с председателем Ахмаджаном-ака. Вода на участке после этого разговора появилась. Мало её, правда, было, но была постоянно.

«Кто его знает, может, так оно и есть, — размышляла Зоя Кузьминична. — Говорят, рис без воды совсем расти не может. Наверное, старались получше картошку, капусту, другие овощи поливать, вот для риса и но хватило воды…»

— Ещё раз постарайтесь раздобыть машину, — давая понять, что разговор окончен, довольно сухо и решительно сказала Зоя Кузьминична. — А то и собранное у вас помёрзнет. Зима уже, как вы сами только что сказали, на носу. Весь труд прахом может пойти, и люди — вы знаете, какие люди! — останутся без овощей. Скажите, вас тогда совесть не будет мучить… если она есть у вас?

— Совесть, совесть! Да что я, изверг какой-нибудь?!. Только не найти её никак, машины этой проклятой, Зоя Кузьминична! Нет их, машин. А то разве я стал бы медлить? Давно бы уже весь урожай отправил. Самому колхозу транспорта не хватает. А с тех пор, как хлопок возить начали, даже заикаться о машинах нет смысла.

— Значит, по-вашему, нет никакого выхода?

— Был бы… Ну так заходите же, Зоя Кузьминична! Как говорят у нас в народе, сначала угощение, а разговор потом. Да и нельзя всё так близко к сердцу принимать, из-за всего расстраиваться. Нет на свете невыполнимых дел.

— Нет уж, спасибо, товарищ Бакиров! Вы тут сами угощайтесь. А мы пойдём.

— Что же это вы говорите?! Куда же это вы пойдёте от готового обеда? Не принято у нас так, не принято.

— А у нас не принято о людях забывать, которым вот эти овощи намного нужнее, чем нам сейчас ваша шурпа, — резко отрезала Зоя Кузьминична. — Пойдём, Мария. Дорога дальняя, как бы не припоздниться. Нам ещё в правлении колхоза надо побывать, с председателем встретиться.

Бакиров, от Марии это не ускользнуло, сразу забеспокоился, настроение у него заметно испортилось. Только что бодро сыпавший шутками-прибаутками, он как-то подавленно замолк. Чтобы скрыть своё состояние, он сделал вид, что окончательно замёрз, и начал растирать ладонями лицо. Потом снова предложил, и в голосе его прозвучали заискивающие нотки:

— Ну, скажите, разве в такой холод плохо поесть на дорогу горяченького?..

— Спасибо, ешьте на здоровье сами.

Мария и Зоя Кузьминична направились вдоль межи к дороге. Пронизывающий ветер поутих, немного потеплело. Однако тучи снова густели, окрашиваясь в пепельный цвет и наливаясь новой непогодой.

Зоя Кузьминична расстегнула пальто, сняла платок и понесла его в руках. Мария последовала её примеру. Потом заговорила о том, что давно уже её тревожило:

— Зоя Кузьминична, здесь что-то нечисто…

— Например? — насторожённо отозвалась Зоя Кузьминична.

— Кто его знает?.. И вообще, может быть, я заблуждаюсь. Когда вы сказали, что должны встретиться с председателем колхоза, Бакиров как-то сразу весь сменился с лица.

— Вот оно что! Интересно… Он же не имеет к председателю никакого отношения.

— Нет, здесь что-то не так, — упрямо продолжала Мария. — Да и устроился он в своём шалаше далеко не скромно.

— Кстати, а что это ты увидела на дереве? И мне ничего не сказала.

— Да бутылки, чтоб ему пропасть, с закусками в сетке там висели!

Зоя Кузьминична рассерженно поджала губы, скомкала в руке снятый с головы платок.

— Хм…

Вскоре, пройдя мимо разваливающихся, осыпающихся дувалов, приземистых домиков с размытыми дождями карнизами, они подошли к сельской школе. Чуть поодаль от неё был клуб, а дальше — правление колхоза.

Когда Зоя Кузьминична с Марией вошли в правление, здесь сидели Ахмаджан-ака, Халмурадов, Мухаббат и ещё несколько колхозников. Как раз шло обсуждение порядка организации и проведения вечера отдыха, посвящённого выполнению колхозом плана сдачи государству собранного урожая. Все вопросы были уже в основном решены, и потому председатель, едва вошли гостьи, сразу отпустил совещавшихся. В комнате остались Ахмаджан-ака, Халмурадов, Зоя Кузьминична и Мария.

Мухаббат тоже было вышла на улицу, но тут ей почему-то захотелось снова вернуться в правление. Рустам рассказывал, что в собесе встретил одну русскую женщину из города. «Не она ли это пришла? Зачем интересно?» — заинтересовалась Мухаббат.