Павел Полян - Обреченные погибнуть. Судьба советских военнопленных-евреев во Второй мировой войне - Воспоминания и документы

В сентябре месяце всех работающих на «Бетон-верфи» перевели из лагеря «Тюрьма» в лагерь «Обувная фабрика» (бывшая) — условия стали лучше: деревянные полы, свет, во дворе вода, хотя от вшей, блох и тараканов шевелилась солома, на которой мы спали. В таких условиях я зимовал с 1942 на 1943 г. Работа была не очень тяжелая, да и в закрытом помещении. После Сталинградской битвы немцы стали тыловые лагеря пленных отправлять в Германию, дошла очередь и до нашего лагеря. В феврале месяце 1942 г. всех русских, украинцев, татар, чувашей и прочих, кроме азиатов и кавказцев, перевели опять в лагерь «Тюрьма», куда собрали и другие рабочих команды и стали готовить транспорт в Германию и Румынию. В марте 1942 г. нас построили во дворе тюрьмы (человек 700) и под охраной отправили на железнодорожную станцию. Ехали в товарных вагонах очень тесно, у Николаева еще прицепили вагоны (человек 120 пленных Николаевского лагеря) и повезли в Германию, через Бахмач, Фастов, Шепетовку (граница), Холм, Ковель, Люблин, Варшаву, Франкфурт, Берлин. Ехали дней 9 и остановились на станции Бремерфорде. Выгрузились и пошли километров 10–12 до большого интернационального шталага X В. В лагере бараки на 600–700 человек, трехэтажные нары, умывальники, электрический свет, паек терпимый (голодно, но не смертельно, еда довольно чистая — на кухне работали пленные французы), баня. В лагере завели личное дело (на Украине учета не было) и выдали жетон № 143633, записали общие данные, сняли отпечатки пальцев, цвет волос, глаз, сфотографировали. В лагере был карантин, так как были заболевания тифом. Когда можно, из лагеря отправлялись большие команды на различные работы. Я по своей простоте, при регистрации, записался студентом и попал в команду грузчиков. Нас, человек 90, отправили на военные склады в г. Мольн (под Гамбургом), это, наверное, был уже май месяц 1943 г. Занимались погрузкой-разгрузкой военных грузов — снаряды, мины и т. п. Работа тяжелая, по 9-10 часов. В лагере приличные жилищные условия, чисто, баня, кормежка терпимая, чистая, готовят русские девушки. В августе месяце человек 30 из нашей команды (более молодых и более здоровых) отправили в X В, куда собирали людей и из других команд для отправки на работу в шахтах. Я был в этом числе. Когда собрали «шахтерскую» команду (сентябрь 1943 г.), нас направили в лагерь VI А г. Гемер (Hemer) по прозвищу «Ямы». Лагерь был очень большой — 15–18 тысяч пленных разных национальностей, в основном русских. Условия плохие, спали на цементном полу.

В конце сентября отправили на работу в шахту на станцию Хессен (Hessen), три километра от г. Хам (Hamm). Огромная шахта и коксохимический комбинат «Zeche Sachsen» (Цехе Захсен), рабочая команда № 506. На дворе шахты ворота с надписью «Уголь — это хлеб». В лагере грязно и тесно, работа 12–14 часов (вместе с построением, баней), постоянные побои, издевательства, ругань, работа тяжелая. Работая забойщиком, навальщиком, крепильщиком, несколько раз калечился, болел, но на работу ходил. В забое жара (50–60 градусов, работали голыми), мало воздуха, газы, вода соленая — горячая и холодная. В общем, стал «доходягой» — голодный, уставший, всегда не выспавшийся, морально раздавленный. В таком положении прошли осень, зима и весна 1943–1944 гг.

Третьего апреля 1944 г. на шахте произошел взрыв газа и погибли более 100 пленных (я случайно не попал в эту смену) и около 250 человек немцев, цивильных поляков, русских, горно-спасательный отряд и др. Шахту залили водой, а нас через 2–3 дня перевели в город Терне (Herne) в рабочую команду № 669R на шахту Юлия (Julija Zeche). На этой шахте условия работы были легче, чем на шахте «Захсен», и в лагере условия были лучше, чище, хотя работали 10–12 часов. Я стал немного отходить. Так и работал до 10 мая 1944 г. В этот день в забое я попал в аварию, на меня свалился огромный кусок угля и попал на ноги, на левой ноге сломал кость голени и лодыжку, и меня прямо с шахты санитарной машиной отвезли в госпиталь для пленных в г. Ванне-Айкель (Wanne-Eickel). Палата на 40 человек. Двухъярусные койки, весь персонал из советских пленных — врачи, фельдшеры, санитары. Довольно чисто и спокойно, но очень плохо кормили — суп из костной муки и очисток картофеля. Мои кости очень плохо срастались. Когда сняли гипс, то ходил с костылем, а потом с палкой, хромал. В октябре месяце 1944 г. в госпитале стал температурить, сделали рентген и обнаружили туберкулез легких, перевели из хирургического отделения в легочное.

6 ноября 1944 г. наш лазарет бомбила в течение 30 минут авиация союзников. Кругом все горело, наше здание разбили, мы спаслись в подвале. Оставаться в лазарете было нельзя, и нас перевели в другое здание, где мы сами помогали приспособить его под жилье, не хватало даже коек, и более-менее живых и здоровых отобрали и в железнодорожных вагонах отправили в лагерь VI А — «Ямы». Я попал в шестой блок — туберкулезный, грязь, тесно, трехэтажные нары, некоторые спали на полу, так как нет места, вши, клопы, блохи, никаких лекарств и никакой медицинской помощи.