Владимир Першанин - Чистилище Сталинграда. Штрафники, снайперы, спецназ (сборник)

Тот, который запускал ракету, теперь держал наготове гранату, готовясь выдернуть запальный шнур. Оба бойца из взвода Палехи непростительно медлили. Если их даже не заметили, то немцы не успокоятся, пока тщательно не проверят подходы. Свет ракеты начал меркнуть, немец рванул шнурок, и почти одновременно выстрелил Ермаков.

Пуля вошла точно в середину груди. Гранатометчик исчез, а его напарник дал длинную очередь наугад. Если автоматные пули шли куда попало, то граната взорвалась под ногами одного из бойцов, который взбирался на дот.

Теперь медлить было нельзя. Черных и Ермаков выстрелили в автоматчика одновременно, но тот оказался на редкость проворным, нырнул в свою нору и выбросил оттуда сразу две гранаты. Теперь ракеты, шипя, взлетали повсюду. Взрывами гранат оба бойца, так и не сумевшие взобраться на крышу дота, были тяжело ранены и ворочались в луже быстро растекающейся черной крови.

Группа, как было условлено, разделилась на две части. Матвей Черных с одним из саперов минировали амбразуру. Андрей со вторым сапером подбежали к задней дверце. Куски тола были сложены в вещмешок, запальный шнур торчал наружу.

Спички гасли, их задувал ветер. Оба нервничали. Боец, подбежавший на помощь, сунул зажигалку, огонек бензинового пламени вспыхнул и погас, успев все же зажечь шнур. Мешок со взрывчаткой полетел под дверцу, но добровольный помощник, выронив зажигалку, упал, тяжело раненный очередью сверху.

Наблюдатель с крыши добил бойца и выпустил остаток магазина в Ермакова и сапера, которые вжались в стену. Пули размалывали обломки кирпичей у них под ногами, рядом шипел бикфордов шнур, подбираясь к брускам тола. В этот момент у наблюдателя закончился магазин.

– Бежим!

Андрей дернул сапера за руку, и оба кинулись в темноту. Унтер-офицер на крыше, меняя магазин, не увидел мешка со взрывчаткой, а шипение бикфордова шнура заглушали выстрелы и хлопки ракет. Рвануло так, что осыпался угол траншеи, за который успели нырнуть сапер и Андрей.

Дверцу вмяло внутрь, но металл выдержал. Тело бойца, так вовремя подоспевшего со своей зажигалкой, превратилось в бесформенный обрубок, на груди тлел изодранный в клочья бушлат. Ермаков секунду колебался, прежде чем бросить бутылку с горючей смесью, но времени оттащить в сторону тело бойца не оставалось.

– Ну, что, кидаем? – спросил сапер, который считал Андрея за старшего. – Авось, не обидится парень.

Бутылки, звякнув, раскололись. Густая жидкость вспыхнула, залила бетонированную площадку перед дотом и сочилась в щель, где взрыв отогнул дверцу.

– Мало взрывчатки! – кричал сапер. – У них дверь сантиметров пять толщиной.

Матвей Черных и второй сапер тоже сработали не слишком удачно. Вещмешок с толом откатился по склону метра на полтора, и взрыв не вышиб заслонку, лишь отколол края кирпичей.

Из соседней траншеи уже бежали на помощь. Немцы разглядели при свете ракет, что взорвать дот русским не удалось. Красноармейцы скупо отстреливались из автоматов, но боезапаса надолго не хватит. Двое бойцов, которые первыми пытались взобраться на дот, лежали, иссеченные осколками. Их торопливо перевязали. Одному, который мог кое-как передвигаться, Черных приказал:

– Иди… ползи. В общем, выходи к нашим, пока всех в кольцо не зажали.

Проклятый дот не горел. Из-под дверцы выбивало дым, но команда дота затаилась, ожидая с минуты на минуту помощь.

– Матвей! – позвал Ермаков контуженного взрывом сержанта. – Я полезу наверх. Там позиция удобная, сколько смогу, задержу атакующих. А вы что-нибудь придумайте. У нас времени не больше десятка минут.

Пристроившись за мешками с песком, Ермаков выцеливал мелькающие фигуры и, нажав на спуск, торопливо передергивал затвор. Стрельба получалась неточной, хотя одного он, кажется, срезал. Важнее было прижать атакующих к земле. Беглый огонь, пули, пролетающие над головой, заставляли немцев искать укрытия, но одновременно они усилили огонь.

Атака прекратилась. Понеся какие-то потери, немцы не торопились подставляться под пули. Привычки противника Ермаков знал. Догадывался, что вот-вот посыпятся мины, и спасения тогда не будет. Обожгло руку повыше локтя. Андрей с руганью передернул затвор. Неужели придется подыхать на крыше этого проклятого дота?

К нему вскарабкался Матвей Черных. Что-то искал, потом показал на невысокую трубу, сантиметров тридцать в высоту.

– Вентиляция. Я так и думал, что она тут есть.

Пулеметная очередь заставила их прижаться теснее к бетонной плите. Из распоротого пулями мешка сыпался песок. Сержант осторожно опустил в трубу одну, за ней вторую бутылку. Вырвался язык пламени.