Михаил Касаткин - Первозимок

И вдруг - партизаны! Живые, не сказочные.

Женщины тащили им припрятанные на всякий случай припасы, отдавая последнее, только чтоб не голодали эти богатыри в лесу. И было радостно, весело, как будто кончилась война и опять вернулась в деревню Советская власть.

Потом партизаны ушли. И ушли вместе с ними все парни и девчата, которые были постарше. В деревне остались одни женщины да дети.

Партизаны ушли, а чувство радости осталось. И вечером, как в хорошие довоенные времена, отправилась на рыбалку из деревни вся мелкота: пацаны шести-семи лет. Постарше в ребячьей ватажке были только тринадцатилетние одногодки: Димка, Виталькин брат, да балагур Витька с околицы. А возглавлял всю эту шумную компанию признанный в деревне верховод малолеток-дошколят и первоклашек - длинноногий и сутулый, отчего казался немножко горбатым, пятнадцатилетний Федька, по прозвищу Нос.

Мальчишки, да и взрослые, за глаза посмеивались над ним. Иногда снисходительно, а частенько - с презрением. Называли Федьку Носа и чокнутым, и блаженненьким, от чего мать его тихонько плакала иногда. Да, по совести, и было от чего.

Сверстники Федьки Носа отыграли в свои годы в песочек, в чижика, потом отбегали в лапту, в кошки-мышки, отгоняли в тряпочный футбол, отпрыгали в чехарду - повзрослели, «посолиднели», уже с девчатами в клубе, как настоящие парни, о том о сем перебрасываются... А Федьку Носа канатом на танцы не затянешь. Как был умом малолетний, так и остался, будто годы мимо него идут. Сверстники Федькины о хозяйстве, о жизни толкуют, а Федька по кустам ползает, в чапаевцев играет... Сверстники за вентеря, за спиннинги - и на совхозный пруд, а Федька со своей компанией селявок с мизинец кошке на обед ловит...

Но хоть и посмеивались чужие матери над пристрастием Федьки Носа к малышам, он и радовал матерей. «Не видали моего? Уж с ног сбилась!» - «Да с Федькой Носом, никак!» - «А-а...» Это значило: все в порядке - Федька не обидит. «Мамань, я на рыбалку пойду...» - «Это куда ж тебе в ночь, сопляку! С кем?.. Ах, с Федькой Носом... Ну, другой коленкор». Все глаз чей-то: не то что сын сам по себе...

Когда появился на дороге Виталька, почти все рыбаки уже смотали свои удочки, уложили распотрошенные с вечера котомки, теперь поджидали самых медлительных, встревоженные канонадой и заревом, что вместе с рассветом поднялось над лысыми песчаными сопками, над лесом. Обрадованные, бросились навстречу Витальке.

А он, увидев их, не выдержал, разревелся.

- Мама послала... Дома сгорели... Убивают всех... С самолетов стреляют... - только и мог сказать.

Мальчишки окружили его и больше не задавали вопросов, притихшие, озабоченные, ожидая, когда он успокоится.

Димка взял брата за руку:

- Пойдем. Я умою тебя...

Виталька, всхлипывая, поднялся с травы и послушно двинулся к речке.

Федька Нос молча удержал остальных, когда те направились было следом.

- Пусть они...

Большеглазый и большеротый Витька, признанный в деревне шалопут, и теперь не удержался от ухмылки:

- В таких делах надо брать ноги в руки, а уши за плечи - и стрелой...

Федька не ответил, глядя куда-то мимо него, задумчиво и сосредоточенно.

Руки у Федьки были тяжелые, как у взрослого, и, может, оттого, что он все время сутулился, казалось, доставали до колен.

- Идемте домой! - испуганно заканючил семилетний Митроша, взглядывая на Федьку.

Федька вытянул перед собой свои длинные руки, требуя внимания:

- Есть он у нас теперь дом, нет ли... - пробормотал Федька, - а идти, конечно, надо... Куда нам еще, как не домой, Митроша? Ведь надо ж узнать, что там, как.. Своих сыскать! Лишь бы нас фрицы не сцапали! Труби, Алешка, поход!

Черноглазый и смуглый Алешка был назван горнистом за то, что внешне очень походил на горниста из Первой Конной, каким тот был нарисован в книжке про гражданскую войну.

Алешка приложил ко рту кулаки - один к другому - и затрубил. Получилось очень похоже на звук горна. Но сегодня это не произвело впечатления.

Взяли на плечи котомки, удочки.

- Виталька не дойдет, умаялся, - виновато сказал Димка, Виталькин брат, такой же белокурый, с такими же вьющимися, как у Витальки, волосами. - Вы идите, а мы чуток посидим тут. Подождете нас... А лучше мы догоним...

Федька подумал.

- Нет. Так не годится. Разъединяться нам сейчас нельзя... Не знаю, что там... А нам вообще теперь нужно быть вместе! Всегда! - Он оглядел своих подопечных. - Поняли?

Поняли его, может, не очень... Но раз сказал, значит, так надо. Главное сейчас - идти. И рыбаки нетерпеливо зашмыгали носами.