Илья Васильев - Александр Печерский - Прорыв в бессмертие

Обсуждения не было. Разошлись поодиночке.

В последние дни я обратил внимание, что отправляющемуся в караул наряду, утром выдают по пять патронов каждому. И потом патроны передаются по смене. Значит, можно было сделать вывод, что охранники, находящиеся вне караула, не имеют патронов. Хотелось в этом убедиться, и я договорился с Бжецким, чтобы меня послали в барак, где размещаются охранники, произвести там какой-нибудь ремонт.

13-го утром в столярную мастерскую пришел Бжецкий и раскричался на Янека, почему в казарме, где находятся охранники, плохо закрываются двери.

— Откуда мне знать, — оправдывался Янек, — мы ведь не имеем туда доступа.

— Всегда у вас наготове оправдания! Дайте мне кого-нибудь из мастеровых, и я сам его проведу.

Легко понять, что мастеровым, который взял ящик с инструментами и направился в казарму, был я. Сперва я обошел казарму, осмотрел все двери. Затем зашел в комнату, где никого не было, и прикрыл дверь, будто для того, чтобы ее проверить, а сам быстро открыл шкаф, где в углу стояла винтовка. Заглянул в магазинную коробку — патронов нет. И патронташ, лежащий на полке, — пустой. В другом шкафу то же самое.

Вернувшись в столярную мастерскую, я поднялся на чердак. Оттуда местность хорошо просматривалась и по ту сторону заграждений. Слева от лагерных ворот проходила железная дорога, за ней — станция, а дальше — лес. Вдоль дороги валялись бревна. Напротив работали поляки, возившие лес. Стало ясно: бежать надо вправо.

В этот вечер было принято решение: завтра, 14 октября, — бежим.

Редко когда в октябре месяце в этих краях бывают такие солнечные и теплые дни, каким выдался день 14 октября 1943 года.

Ночью мы раздали ножи, а также несколько десятков изготовленных кузнецами по нашему заказу небольших топориков, таких, чтобы было удобно спрятать под полой. Нуждающиеся получили теплую одежду. Когда и как идем, было известно только руководителям организации.

Я и еще семь человек работали в филиале столярной мастерской. Через окна филиала хорошо просматривалась территория первого лагеря. В соседнем бараке работал на изготовлении нар Шлойме Лейтман с двадцатью отобранными красноармейцами, вооруженными спрятанными под рубахами ножами.

Была договоренность: в 4 часа в швейную мастерскую должен явиться унтершарфюрер Берг на примерку костюма, который ему там шили. В 4 часа 15 минут, с этой же целью, туда придет начальник лагерной охраны. Начальник третьего лагеря Гетцингер и обершарфюрер Грейшут к четырем часам приглашены в сапожную мастерскую. Ко мне в барак для осмотра изготов-

ленных шкафов должен прийти Френцель. В это же время унтершарфюрер Фридрих Гаульштих будет проверять работу Лейтмана. Явку четырех офицеров во второй лагерь под тем или другим предлогом обеспечивает Борух. Остальных офицеров тоже должны пригласить в мастерские.

Все, кому поручено осуществить ликвидацию офицеров, работали в этот день с Лейтманом. Он их поодиночке направлял ко мне для инструктажа.

Первым явился Калимали-Шубаев. В 1940 году он окончил Ростовский институт инженеров транспорта. Это был высокий, стройный парень лет двадцати пяти, с копной черных кудрявых волос, малоразговорчивый, решительный, простой и хороший товарищ.

— С тобой не надо много говорить, — сказал я ему. — Ты и Беня идете в швейную мастерскую. Берете с собой рубанок, топор и стамеску. Помни, все должно быть сделано так, чтобы немец не пикнул.

— Ясно.

— Иди. Желаю успеха.

Молча мы пожали друг другу руки, и он ушел. Я попросил его прислать ко мне Цыбульского.

— Борис, — обратился я Цыбульскому, — мы вместе сидели в «еврейском подвале» в Минске. Я тебя знаю лучше всех. Тебе поручается самое трудное задание. С тобой идет Михаил. Бжецкий отведет вас во второй лагерь к Боруху. Захватите с собою топоры. Помни, Боря, твой удар — первый. Своим ударом ты должен подбодрить других. Если кто-нибудь из ребят не сможет, замени его другим. К этому никого не следует принуждать.

— Будь спокоен, Саша, все только ждут сигнала.

— Не забудь снять с убитых фашистов пистолеты. Иди, и чтобы было хорошо.

— Должно быть хорошо.

Бжецкий в этот день свирепствовал как никогда. Он расхаживал с резиновой трубкой от противогаза в руках и лупил ею направо и налево. Начальник охраны Грейтшуц подозвал его к себе и угостил пачкой сигарет.

В два часа в первый лагерь явился унтершарфюрер Рыба и забрал Бжецкого и еще троих лагерников. Это нас расстроило. Унтершарфюрер был вооружен автоматом, а обычно на работу сопровождали без автоматов. Что бы это могло означать? Мы это связали с эпизодом, произошедшим час тому назад, и это усилило наше беспокойство.