Георгий Жуков - Один МИГ из тысячи

Теперь капитан сходу врезался в строй второй волны бомбардировщиков. Немецкие летчики видели, что произошло с первой их группой, и теперь само по себе приближение странной советской машины, которая под прикрытием двух истребителей нападает на целые отряды самолетов, ошеломило их. Возможно, они предположили, что советский летчик вооружен каким-то новым секретным оружием и потому никого и ничего не боится. Во всяком случае, вторая бомбардировочная группа проявила еще меньше выдержки, чем первая, и начала рассыпаться до того, как Покрышкин полоснул огнем ведущего.

В это время третья группа бомбардировщиков вышла на боевой курс, и бомбы уже посыпались на наши войска. Капитан, рискуя столкнуться, влетел в самую гущу вражеского строя.

Привязавшись к одной паре «хейнкелей», Покрышкин упрямо и дерзко клевал правый самолет. Почему-то он долго не загорался, пришлось сделать три атаки, пока, наконец, за мотором немецкого бомбардировщика потянулся дымный хвост. Покрышкин тут же обрушился на второй бомбардировщик. Первой очередью он расстрелял стрелка, второй пробил крыло. Но тут у него кончились боеприпасы.

Покрышкин осмотрелся. Поспешно уходивших гитлеровцев уже брали в клещи подоспевшие дежурные подразделения наших истребителей. Патруль выполнил свою обязанность. Но где Торбеев и Старичков? Их нигде не было видно. Только потом Покрышкин узнал, что они, прикрывая его, завязали бой, в ходе которого сбили один гитлеровский самолет, но и машина Старичкова была подбита, и потому им пришлось вернуться.

Покрышкин повернул к аэродрому.

Такие неистовые, поистине невероятные атаки советских летчиков угнетающе действовали на психику гитлеровцев. Авиация Геринга несла всё возрастающие потери. 3 июня, например, была брошена в атаку крупная группа в составе 125 фашистских бомбардировщиков под прикрытием более десятка истребителей. Их встретили 26 советских истребителей. И что же? Неравный бой кончился тем, что 18 гитлеровских самолетов были сбиты, а еще 4 повреждено. Остальные бомбардировщики рассеялись, беспорядочно сбрасывая бомбы. Еще один налет был сорван.

Даже хваленая эскадра Геринга «Удет» оказалась бессильной против советских гвардейцев. Что же говорить о рядовых пилотах-бомбардировщиках?

Три месяца спустя, когда наши войска, продвинувшись далеко вперед, освободили Мариуполь, Покрышкину случилось остановиться в том самом доме, где квартировали раньше гитлеровские летчики, летавшие весной оттуда бомбить Кубань. Словоохотливая хозяйка рассказывала:

— Ну и били же их, видать, наши! Встанут утром, хмурые, злые: то им не так, это не так. Лают, как собаки, переругаются, пока соберутся. А потом нахлебаются винища и идут. Морды кислые, ровно им на виселицу. Улетит-то их много, а прилетает чуть не вдвое меньше. Тут уж санитары бегать начинают, машины заводят. А те, кому посчастливилось, соберутся и опять пьют. И как бы это узнать, кто их так хорошо крестил на Кубани? Век бы господа-бога молила!..

Покрышкин слушал, посмеивался и уклончиво говорил:

— Да, видать, там, на Кубани, толковые летчики были!

Это новое, пожалуй, самое ожесточенное воздушное сражение продолжалось примерно десять дней: с 26 мая по 7 июня было уничтожено 315 фашистских самолетов — половина того, чем располагало командование германских военно-воздушных сил на Кубани перед началом операции. Наша авиация потеряла 150 самолетов. Прочно удержав господство в воздухе, советские летчики надежно прикрыли наземные войска, дав им возможность улучшить свои позиции и создать плацдарм для решающих операций по очищению Тамани.

Военный совет Северо-Кавказского фронта так оценил итоги этой большой воздушной битвы:

«В результате воздушных сражений победа бесспорно осталась на нашей стороне. Противник не добился своей цели. Наша авиация не только успешно противодействовала врагу, но одновременно вынудила немцев прекратить воздушные бои и убрать свою авиацию».

В разгаре этого сражения в гвардейский полк прибыло новое пополнение — штурман полка майор Крюков привел из Тихорецкой целую эскадрилью только что изучивших новую материальную часть молодых пилотов. Это были бравые ребята из 84-го истребительного полка, имевшего короткую, но славную биографию: он был сформирован в трудные дни 1942 года из летчиков, еще не бывавших на войне. У них тогда отсутствовал боевой опыт, но то были дружные, воинственно настроенные, смелые, неунывающие люди. И они с воодушевлением ринулись в самое пекло битвы, развернувшейся на берегах Терека.