Георгий Жуков - Один МИГ из тысячи

Конечно, Покрышкин мог обойтись с Березкиным не так строго. Но у него была своя точка зрения на воспитание людей; он сам вырос и пробил себе дорогу без посторонней помощи и считал, что каждый человек должен идти вперед вот так же самостоятельно и что чем злей он будет, тем скорее добьется своего. Потому-то он так и обошелся с Березкиным. Зато теперь со стороны все время наблюдал за ним, чтобы вовремя подать ему руку помощи, если это потребуется.

Вводить в бой своих новых учеников Покрышкин не спешил. Он хотел всесторонне подготовить их к этому важному моменту в жизни летчика, и теперь, когда знал уже, как каждый из них ведет себя в воздухе, старался вооружить их знанием всех тех приемов, которые обычно приносили ему успех в бою.

Улетая на задание, он оставлял молодым пилотам свой уже порядком поистрепавшийся альбом и приказывал:

— Разберите вот эти фигуры и подготовьте вопросы. Через час двадцать минут продолжим занятия...

И точно, через час двадцать минут красноносая машина с цифрой «100» на хвосте приземлялась у посадочного знака «Т». Гриша Чувашкин бежал ей навстречу, за ним спешили оружейники и мотористы.

Покрышкин вылезал на крыло, сдвигал фуражку на затылок, вытирал лоб и говорил Грише:

— Нормально. Тяпнул «месса»... Ты на всякий случай посмотри мотор. Понимаешь, во время атаки пришлось дать перенаддув. И свечи глянь.

Доложив на командном пункте о результатах воздушного боя, он возвращался к своим ученикам, лежавшим в душистой траве над раскрытым альбомом. Пока Чувашкин осматривал и готовил самолет к новому бою, Покрышкин, сидя среди молодых летчиков и покусывая стебелек пырея, подробно и обстоятельно рассказывал о том, как надо воевать на скоростном истребителе. Приводил бесчисленные примеры из своей практики, показывал отточенными плавными жестами, как хитрил и обманывал фашистских летчиков, как терроризовал их внезапными ударами, как изматывал их и подавлял.

Он знал, что молодой летчик в первых схватках часто теряется, иногда становится жертвой противника, и потому настойчиво разъяснял оборонительные приемы воздушного боя — полупереворот, скольжение под трассу, «горку» с выходом на вираж, восходящую «бочку», «горку с полуиммельманом», постоянно напоминал, что гитлеровец в воздухе, как и на земле, коварный, жестокий, сильный противник и что ни при каких обстоятельствах не следует его недооценивать.

— Хочешь жить, — резко рубил он, — надо толково летать. Иначе убьют!

Часто, заслышав отдаленный гул моторов, он внезапно обрывал беседу:

— Голубев! Где самолет? Березкин! Какой тип? Сухов! На какой высоте самолет?..

И плохо приходилось тому, кто хоть на секунду задерживался с ответом! Покрышкин учил молодежь постоянно, исподволь наблюдать за воздухом и видеть все, что происходит в небе, даже тогда, когда голова занята совсем другим. Сам он в совершенстве владел этим необходимым свойством истребителя и жестко требовал того же от всех.

Наконец Покрышкин решил, что настало время испробовать силы молодых летчиков над полем боя. Это было 6 июня, когда в районе Киевская — Молдаванская еще продолжалось жаркое сражение. Выбор он остановил на Клубове и Трофимове. Кроме них, в шестерку он включил Николая Чистова, уже зарекомендовавшего себя завзятым воздушным бойцом.

Вылет был назначен на 5 часов утра. За час до старта Покрышкин собрал шестерку на инструктаж. Он был сосредоточен, как-то особенно подтянут. Еще раз объяснил каждому боевую задачу, напомнил, как пары должны держать строй, как группа будет действовать при встрече с бомбардировщиками, если они придут без истребителей, как она будет вести бой, если бомбардировщиков будут прикрывать «мессершмитты» или «фокке-вульфы», как сложится бой при встрече с одними истребителями.

Он еще раз потребовал, чтобы летчики точно соблюдали все правила, категорически запретил болтать лишнее по радио, а закончил так:

— Трофимов и Клубов, вы первыми из всей вашей группы включаетесь сегодня в боевую группу. Смотрите же, не подведите товарищей...

Солнце стояло еще совсем невысоко над горизонтом, когда шестерка советских истребителей поднялась в воздух. Сквозь бронированное стекло кабины Клубов отлично видел зеленые поля и луга, горы, вставшие синей стеной на юге, бесконечные плавни в низовьях Кубани и широкое розовое море впереди, за которым в дымке рисовались контуры крымских берегов. Он невольно залюбовался этой картиной, но тут же мысленно ругнул себя: законы воздушного боя строго запрещают отвлекаться от того, что непосредственно связано с выполнением задачи.