Владимир Першанин - Бронекатера Сталинграда. Волга в огне

Чудные по своей красоте места. Оазис площадью тысяч двадцать километров среди степей и полупустынь. В войну здесь располагался главный тыл Сталинградской битвы.

Стояли тяжелые батареи, обстреливающие немецкие позиции на правом берегу. Зенитные батареи прикрывали госпиталя, склады, временные военные городки (палатки, землянки, шалаши). Маршевые роты проходили краткую подготовку, получали обмундирование, оружие и двигались непрерывным потоком к причалам, а затем переправлялись на всевозможных судах, от паромов и до весельных баркасов, на правый берег.

Здесь в мелких хуторах, а часто прямо в лесу жили беженцы из Сталинграда. Поток их хлынул сюда после страшной бомбежки 23 августа 1942 года, когда умелые немецкие пилоты за один день угробили тридцать-сорок тысяч жителей (толком до сих пор не подсчитано) и продолжали сыпать бомбы еще много дней.

На стоянке дивизиона остались временно три бронекатера: «Смелый», «Шахтер» и «Быстрый». Три других – «Прибой», «Верный» и «Каспиец» – отогнали в другой затон неподалеку. Там располагалась ремонтная база: причалы, краны, мастерские, которые директор гордо именовал заводом. Там же почти постоянно находился зампотех дивизиона старший лейтенант Сочка.

На «Каспиец», который, кроме орудия в танковой башне, имел лишь пулеметы винтовочного калибра, срочно устанавливали трехдюймовую зенитную пушку. Это было устаревшее орудие образца 1931 года весом тонны три, что очень не нравилось капитану «Каспийца».

– Мы же как беременная корова ползать будем, – хватался он за голову. – Да еще корму перетяжелили.

Зампотех дивизиона и инженер из рембазы во главе рабочей бригады, не обращая внимания на его недовольство, делали свое дело быстро. Убрали кормовой «дегтярев» вместе с защитной площадкой, перекроили что-то еще и устанавливали на массивную тумбу тяжелую пушку. Боцман, обходя ее, потрогал зубчатое колесо вертикальной наводки и озабоченно спросил:

– Не перетяжелим катер? Вон оглобля какая, да еще с колесом, как у трактора.

Инженер в ответ важно разъяснял:

– Благодарить потом будете. Вы же безоружны против авиации. Думаете, ваши пулеметы на что-то пригодны? «Юнкерс» они в упор не пробьют, а танковой башней только ворон пугать.

– Зато твоей оглоблей немца пока достанешь…

– Двадцать выстрелов в минуту, – тыкал пальцем в чертежи инженер. – Бьет, как автомат. Просите хорошего командира и наводчика. Потренируйтесь – из-под облаков «гансов» снимать будете.

Вокруг «Прибоя», которого вытащили лебедкой на берег, копошились сварщики. Ему достался всего один удар, но и этого хватило, чтобы за малым не отправить катер на дно. Правый борт вогнуло внутрь динамическим ударом, сварка на швах лопнула. От двухметровой трещины, едва не переломившей корабль пополам, тянулись узкие полоски треснувшей брони.

Сварщики срезали металл кусками, образовалась овальная дыра. Командир «Прибоя» мичман Иван Батаев, самый молодой среди командиров, тоже был недоволен:

– Зачем такие куски режете? Я что, с заплатой, как бродяга, буду ходить?

Ему объяснял ситуацию другой инженер, лысый и картавый:

– Вы знаете, каким калибром вас приласкали? Самое малое, семидюймовым. Если бы на пару метров ближе, катер бы пополам разломило. Гляньте сюда, товарищ мичман.

Инженер подобрал кусок отрезанной брони и, наступив на один конец башмаком, стал гнуть ее. Едва заметная трещина расширялась, сыпалось металлическое крошево.

– И вы на этом плавать собрались?

– Собгались, – тихо передразнил за спиной еврея-инженера боцман.

– Закрой поддувало, – осадил его Батаев. – Делайте, как положено, товарищ инженер. Может, вам чайку горячего с сухариками?

Командир «Прибоя» знал, что если у моряков кормежка не всегда сытная, то ремонтники порой просто голодают. Слишком много продовольствия требовалось, чтобы прокормить массу людей, участвовавших в защите Сталинграда, а пути подвоза постоянно бомбила немецкая авиация.

– Не откажусь, – вежливо кивнул картавый. – Ну, тогда и рабочих моих угостите.

– Обеспечьте чайник, нашего флотского чая покрепче, сахар и хлеба буханку.

– Будет сделано, – козырнул боцман.

Своего молодого командира экипаж уважал за смелость и находчивость. Благодаря его быстрым действиям был спасен полузатопленный катер.

Экипаж «Верного» был занят своими делами. Сварщики заделали две небольшие круглые пробоины в рубке. Тщательно отмыли стены и пол, забрызганные кровью. Сюда заглянул долговязый зампотех Михаил Сочка. Кряхтя, наклонялся, тщательно осматривал состояние брони. Прочертил мелом полосы вдоль едва заметных лопин, идущих от пробоин в разные стороны. Приказал ремонтникам: