Илья Маркин - Люди грозных лет

Все это было непонятно Сергею. Твердо знал он одно: и Бочарову и Гвоздову трудно. Едва ли сразу между ними установятся правильные отношения. Тут, пожалуй, решающим будет не только самолюбие, а скорее всего отношение к ним колхозников. У каждого из них есть родственники, друзья, просто близкие им люди. И это может расколоть колхоз на два лагеря: на сторонников Гвоздова и сторонников Бочарова. А в таком маленьком колхозе, как «Дубки», это пагубно отразится на жизни. Поэтому Сергей решил в эти переломные дни как можно чаще бывать в Дубках и подробно вникать во все колхозные дела.

Стояли по-августовски прозрачные, знойные дни. Гвоздов действительно, как и говорил Листратов, засучил рукава и развернулся во всю ширь. Едва занималась заря, он уже бегал от дома к дому, собирая людей на работу и указывая, кому что делать. С рассвета и до темна на полях, как огромные стрекозы, махая крыльями, стрекотали жнейки, волнистым извивом мелькали по скошенным рядам белые платки вязальщиц. По пыльным дорогам, по рубежам и тропам ползли, поскрипывая, навьюченные снопами телеги. Над колхозным током, словно туча мошкары, повисла коричневая пыль, в завывающем гуле конной молотилки разбойно высвистывал погонщик лошадей, равномерно погромыхивала веялка, и на деревню полз волнующий запах свежего зерна.

Каждый день Сергей видел Николая Платоновича, но старик хмуро здоровался с ним и всячески избегал разговора. Он все время работал на жнейке и, как говорил Гвоздов, «превзошел все нормы».

В воскресенье утром, прямо с молотьбы, разукрашенный красными флажками двинулся на ссыпной пункт нагруженный мешками со свежим зерном обоз из восьми подвод. На первой телеге рядом с гармонистом сидел сам Гвоздов. Ночью на ссыпной пункт был отправлен еще один обоз из шести подвод, а в колхозе одновременно продолжалась и косьба, и вязка снопов, и молотьба. Правда, непосредственно на поле людей работало теперь в два раза меньше, остальные были заняты молотьбой, очисткой и вывозкой зерна.

Прошло всего пять дней работы Гвоздова в должности председателя колхоза, а в районной газете появилась большая статья об успехах в колхозе «Дубки».

— Видел, старшина-то артиллерийский дает жизни, — показывая статью Слепневу, лукаво подмигивал оборотистый председатель колхоза «Ленинские всходы» Мешков, — первым в районе хлебозаготовку начал! Почет и уважение!

— А ты все раскачиваешься, обещание за обещанием, и ни одного выполненного, — хмуро проговорил не любивший Мешкова Слепнев.

— Завтра начну, — ответил Мешков, поспешно отходя от Слепнева.

В первые дни уборки Сергею казалось, что дубковцы намного опередили других и в обмолоте ржи и особенно в хлебозаготовках. Но, когда Сергей подсчитал и сравнил, что сделано за неделю во всех пяти колхозах сельсовета, получилась совсем другая картина. Четыре колхоза скосили, связали и уложили в копны всю рожь, а в Дубках еще стояло на корню целое пятнадцатигектаровое поле и на двух полях скошенная рожь не была повязана в снопы.

Все это встревожило Сергея, и он тут же поехал к Гвоздеву. Как всегда, новый председатель колхоза встретил его веселой улыбкой и по-военному четким докладом о положении дел.

— За истекший день обмолочено шестнадцать копен ржи, — чеканя слова, заговорил Гвоздов.

— Я был на току, видел, — остановил его Слепнев. — Меня сейчас другое беспокоит. С косовицей отстал ты…

— Как отстал? — удивленно вскинул брови Гвоздов.

— Так. Мешков всю рожь заскирдовал и овес убирает, а у тебя рожь-то в поле еще.

— Ну, это временно. Нажму — и баста!

Однако нажать Гвоздову не удалось. Под утро собрались тучи, и весь день моросил нудный, не по-летнему холодный дождь. В других колхозах на крытых токах шла молотьба. В Дубках тоже был хороший крытый ток. Однако подвезенных снопов хватило всего на два часа молотьбы, и все работы в колхозе стали. Грязный, в мокрой плащ-палатке, проклиная дождь, метался Гвоздов по колхозу. Все было напрасно. Даже в копнах рожь была мокрая, и ее нельзя было ни скирдовать, ни молотить.

С этого дня погода, словно издеваясь над людьми, неизменно повторяла одно и то же. Ночи стояли светлые, звездные, без единого облачка, а к утру стягивались тучи и начинался все тот же однообразный моросящий дождь. Все в эти дни ходили мрачные, злые, тревожно поглядывая на небо и ведя одни и те же разговоры о погоде. В Дубках неубранная рожь поникла, склонив колосья до самой земли. На не связанных в снопы кучах скошенной ржи уже появились первые зеленые ростки, окончательно губившие зерно. Прорастали и сложенные в копны верхние снопы.