Владимир Ераносян - Колорады

В его профессии стабильность — понятие относительное. Но существующее. Она несколько отличается от того спокойствия, к которому стремятся люди. От обыденности, благосостояния, умиротворенности и чувства защищенности, которые они только понарошку называют рутиной и скукотой, но ради которых они кладут на алтарь целые жизни. Попробуй брось их в водоворот страстей и неизвестности, они тут же станут грести к знакомому берегу, где тишь да благодать, уютный дом и надежный тыл. Где хватает и не надо лишнего. Где ненужная роскошь — обременение, а не цель. Может, они правы. Тихие воды размеренного уклада есть высшее благо. Ведь их большинство. И они бывают счастливее, чем иной налетчик, сорвавший куш и прокутивший награбленное за месяц, загремев при этом под фанфары в казенный дом. Ведь крепкая семья воистину — самая желанная атмосфера. Не такая, как у него, «семейка», а настоящая, с любящей женой — хранительницей очага и детишками. Жизнь тогда наполнена подлинной радостью, истинным доверием и комфортом. А не вечными «сюрпризами», неминуемой бедой и волчьим законом стаи, где правит сильный, а выживает самый коварный. Где доверие основано лишь на выгоде, а лидерство вовсе не зарок долгожительства.

Контрнаступление выдалось весьма успешным. После паники, что возникла на ровном месте, город снова, с минимальными усилиями и практически без разрушений, если не считать двух домов у окраины, перешел в руки ополчения. Намечались выборы, санкционированные правительством Новороссии. И Партизан намеревался в них участвовать. Правда, в качестве кого, он все еще не определился, ведь электоральные пристрастия и всякие там политтехнологии — темный лес для таких, как он. Ресурс, конечно, имелся. Нанять можно было каких угодно агитаторов, подмухлевать с бюллетенями. Но он хотел начать жизнь с чистого листа. Новую легальную жизнь. Хотел победить честно.

— Надо же. Вор хочет честной победы, — глядя на выбритые щеки, вымолвил вслух Партизан. — Зарегистрироваться, что ли? Выдвинуть кандидатуру? Жена под ручку, дочурка в каталке, ухмылочка на камеру и квиток с галочкой в урну… Так социологи с дипломами посоветовали. Имиджмейкеры прогарантировали стопроцентный результат.

Задав риторический вопрос самому себе, Партизан смачно сплюнул в раковину. Не думал он, что будет так сложно решиться. Был уверен, что все пройдет согласно заранее намеченному плану. Как договаривались. При поддержке донецкой власти. Избиратели отдадут свои голоса за нового героя, переродившегося под влиянием жизненных обстоятельств блатного авторитета. Не представлял, что столкнется с «внутренним врагом», с собственной совестью. Не тот он, за кого себя выдать хочет. Он бандит и никогда другим не станет.

Братва подтрунивала. Слухи просочились и в народ. По городу ходил словно меченый, как на иголках, ловил на себе улыбчивые взгляды. Народ не обманешь. Бога не проведешь. Какой он мэр? У него был карманный прокурор. Это да. Но официально он ни в каких госслужащих никогда не числился. Не по понятиям это. Может, ну его к ядрене фене, мэрство это? Погорячился он. Каждый сверчок знай свой шесток…

— Передумал я, — отрезал Партизан на сходняке с приближенными. — Не хочу кабинетной власти. Мне теневой достаточно. Пусть выберут достойного. А я могу поучаствовать, подсобить как спонсор предвыборного штаба того, кто для города сейчас лучше меня подходит…

И тут Партизану донесли интересную информацию. Оказывается, бывший городской голова, вернувшийся на штыках «бандерштадта», из города не уехал. Мало того, поговаривали, что это именно он сорвал жовто-блакитный флаг на крыше администрации и закрепил вместо него знамя с двуглавым орлом. При этом покосил нациков из «Максима». А как лента закончилась, спустился в холл и упал замертво. Но не от смертельного ранения, а от горилки. Потому и жив остался, когда «укропы» зачищали администрацию. На него не подумали. Голова все-таки. Это бабка-вахтерша потом поведала, что кроме головы в то утро в здании никого не было. Нет дыма без огня. Жители давно б его растерзали. А так сидел, хоть и безвылазно, у себя дома. Пил беспробудно. Правда, жену выставил. Она переехала в «Парадиз».

Партизан решил проверить, правда ли, что люди судачат. Любопытство терзало. Хотелось все выяснить из первых уст. Заявился смотрящий к голове домой. Братву у дома оставил. Как водится, на шухере. Мало ли чем разговор закончится.

— Признавайся, черт, это ты тогда флаг ДНР над ратушей поднял? — так началась беседа.