Игорь Никулин - День независимости. Часть 2

Жутко ухмыльнувшись, бандит склонился над бойцом и полоснул по туго натянутому горлу. Кровь ударила фонтаном, он едва успел отскочить.

— А ты? — хрипло спросил сжавшегося в комок сержанта, придерживающего на весу простреленную в бою руку.

Тот не ответил, гордо мотнув головой. Его вырвали из строя и швырнули на залитую кровью траву…

Следующим был Гришка. Он оцепенел от ужаса, видя страшную гибель сослуживцев, и не верил, что это происходит с ним. Картина больше напоминала кошмарный сон, чем реальность.

— Ты… с нами? — коснулся его плеча главарь.

Не ведая, что делает, Гришка судорожно кивнул. Он хотел жить, жить несмотря ни на что…

— Выходи.

Он вышел из общего строя и опустил глаза, не смея взглянуть на ребят. Их уже разделяла огромная пропасть, пропасть, пролегающая между живыми и мертвыми.

— Кто еще? — повысил голос главарь.

Больше никто не вышел.

— Мустафа! — окликнул он обвешанного лентами пулеметчика, и тот поднял на Гришку бездонный зрачок пулемета.

— Бери.

Автомат плюгавого боевика лег в Гришкины руки. Он вздрогнул, точно очнувшись от сна, недоуменно глянул на главаря.

— Докажи… Пленные мне не нужны. Или вставай рядом с ними.

Выбор был невелик: умереть или остаться в живых. И он сделал свой выбор…

Страх…

В сентябре девяносто шестого, когда война закончилась, и в Хасавюрте Масхадов подписал с Лебедем мирный договор, страх попасть за решетку за сделанную прежде ошибку не дал ему уехать из получившей независимость Чечни домой.

Гришка решил начать все сначала, принял ислам, а с ним и новое имя. Он попытался даже жениться, но отец невесты ответил категорически отказом. Трусы и предатели в роду не нужны.

Страх…

Боясь угодить в руки спецслужб, он отчаянно дрался, отступая с боевиками вглубь Ичкерии, и позже, весной, когда группа Журавлева пересекла границу Ингушетии, именно страх возможной расплаты не позволил бросить их и затеряться на просторах России.

Ему и сейчас бежать некуда. Дома он для всех герой, погибший в ходе боевых действий. И никому, кроме матери, не объяснишь, чего ему стоило выжить.

Ничего, всему свое время. Он еще заживет как все люди, полноценной жизнью, но для этого нужны чистые документы и деньги. Много денег. И то и другое не за горами…

Милиции кругом было много. У перекрестка, кроме того, стояла машина дорожно-патрульной службы, и старшина в серой форме со светоотражающими полосами на груди, приоткрыв дверь, наблюдал за гуляниями. Чтобы лишний раз не привлекать к себе его внимания, они дождались красного сигнала светофора и перешли дорогу строго по пешеходной дорожке.

Едва не врезавшись в них, рядом прокатился малыш на игрушечном джипе. Его мать, совсем еще девчонка, извинилась и крутнула руль, избегая нового столкновения. Малыш сосредоточенно вцепился ручонками в баранку, оповещая встречных:

— Би-би-би!

Вежливо улыбнувшись, Казбек направился к лотку с мороженным, стреляя глазами по сторонам.

Народ переполнял сквер, на детской площадке не протолкнуться. Когда чей-то папаша толкнул Падина, он даже не удивился. Но сильная рука вдруг цепко взяла его за запястье.

— В чем дело? — пробормотал Казбек.

Кряжистого сложения мужчина извлек из нагрудного кармана рубашки красное удостоверение.

— Майор Алексеев. Что у вас в сумке?

Справа от Казбека вырос другой оперативник.

Стараясь не показать растерянности, он придвинул к животу спортивную сумку и повел собачку, раскрывая замок. Пластмассовые зубцы разъехались, открывая желтую крышку конструктора, отлитую в форме строительной каски.

— Откройте крышку! — приказал Алексеев.

Казбек замер, не зная, что предпринять, и лихорадочно подыскивая выход из положения.

От толчка в спину он посунулся вперед, с трудом удерживая равновесие, чтобы не растянуться на асфальте…

Толкнув погоревшего подельника на оперативников, Криновский ринулся к дороге. Сбоку, из толпы выскочило еще несколько агентов, устремляясь за ним.

«Обложили, суки!»

Не взирая на гудки клаксонов и резкий скрежет тормозов, Ян бросился на дорогу, против движения сигналивших машин.

Выхватив за пластмассовую ручку из сумки ведерко, Казбек врезал майору в челюсть, с маха швырнул конструктор о тротуар, одновременно совершая гигантский прыжок на обочину.

— Уводите детей! — закричал во все горло переодетый оперативник, и, видя, что счет идет на секунды, накрыл собой ведро.