Федор Гнездилов: На высотах мужества

С начала 1941 года плановая учебно-боевая подготовка в полку шла уже полным ходом. Летчики усердно овладевали способами боевого применения истребителя - вели воздушные бои, совершенствовали огневую и тактическую подготовку. В планы их подготовки включались и бомбометание, и стрельбы по наземным целям. В полную силу приходилось трудиться техникам, механикам и мотористам. От них во многом зависела выучка летчиков. И потому внимание к теоретической подготовке и совершенствованию навыков техсостава не ослаблялось ни на один день.

Время было тревожное. Немецко-фашистские войска порабощали одну страну Западной Европы за другой. Неспокойно было и у западных границ Советского Союза. Самолеты фашистских «люфтваффе» часто нарушали наши воздушные рубежи. Это настораживало, заставляло со всей ответственностью овладевать боевой авиационной техникой и ее вооружением.

Летчики рвались в небо. Но зима оказалась неблагоприятной. Частые оттепели и туманы сменялись дождями или валившим целыми днями мокрым снегом. Сложные метеорологические условия ограничивали полеты, и наши планы боевой учебы не всегда выполнялись. Это отрицательно сказывалось на подготовке воздушных бойцов, их настроении. Вместо полетов занимались теорией.

Не принесла нам особых радостей и ранняя весна. В период распутицы можно было летать с аэродромов, где имелась взлетно-посадочная полоса с искусственным покрытием. Такой полосы у нас не было, и полеты то и дело [10] приходилось переносить, терпеливо ждать, пока установится погода, подсохнет земля.

Майор Ярославцев, штаб полка не могли бездействовать. Мы добивались своего. И 5 мая по приказанию штаба ВВС Одесского военного округа перелетели на аэродром у станции Колосовка, а на следующий день, наверстывая упущенное, приступили к полетам. Они проводились потом в две смены. С утра и до вечера на аэродроме шумели моторы. Одни истребители поднимались в небо, другие приземлялись. Пока на земле шла подготовка самолетов, летчики проводили разбор вылета, затем снова садились в кабины истребителей, снова проводили учебные бои, стрельбы и полеты по маршруту в самой разнообразной обстановке. Несмотря на столь интенсивную летную работу, на то напряжение, с которым трудились наши наземные специалисты, у нас не было ни единой серьезной аварии, ни одного ЧП. Никто не жаловался и на усталость. Напротив, люди видели плоды своего труда, и это придавало им новые силы.

На аэродром прибыл полковник Д. П. Галунов, командир 21-й смешанной авиадивизии, в состав которой вошел полк. Он остался особенно доволен тем, что программа летной подготовки выполнялась успешно. Во время беседы с руководящим составом полка он сообщил приятную новость: нам предстояло переучиться на новую, более совершенную авиационную технику - овладеть истребителем МиГ-3. Летно-технические данные этого поступавшего в серийное производство истребителя нам были известны. И люди восприняли весть о переучивании с удовлетворением. Кому же из воздушных бойцов не хотелось летать на таком замечательном истребителе! Его скорость - 640 км/час. Маневренные возможности - высокие. Не случайно за создание этого самолета талантливый конструктор Л. И. Микоян был удостоен Государственной премии.

- Когда мы получим «миги»? - спросил Ярославцев комдива.

- В конце июля - начале августа. Готовьтесь!

И мы готовились со всем усердием. Международная обстановка к этому времени заметно осложнилась. Пламя войны, развязанной Гитлером при содействии и покровительстве империалистических держав, разгоралось все сильнее. Из газет и журналов, из радиопередач мы постоянно узнавали, как шествовали по странам Европы фашистские поработители. Это не могло [11] не тревожить. «Что-то будет дальше? - размышлял я. - Неужто Германия разорвет договор о ненападении?» Я понимал, если это случится, война с гитлеровцами будет нешуточная. Для того и необходимо было делать все возможное, чтобы в любое время быть готовыми к отражению удара агрессора.

20 мая меня вызвали в штаб дивизии для уточнения плана подъема полка по боевой тревоге. Те изменения и дополнения, которые были внесены в план, заметно сокращали сроки приведения эскадрилий в боевую готовность. Этим планом предусматривался также перелет на аэродром, расположенный ближе к государственной границе СССР.

Через три недели я снова отправился в Одессу, на этот раз в штаб ВВС округа, где собрались начальники штабов всех авиационных частей и соединений. Мы получили указания по уточнению наших планов, по поддержанию эскадрилий в постоянной боевой готовности и сокращению отпусков, а также поездок личного состава за пределы гарнизона. Все это связывалось с неспокойной обстановкой у наших западных рубежей.