Андрей Малыгин - Зеркало, или Снова Воланд

— Ну, с чем пожаловал, начальник? — Орлов закончил писать и, воткнув ручку в массивную подставку, пристально взглянул на Абрамзона. — Не стой столбом. Садись и выкладывай. Чего у тебя?..

В его взгляде и мимике лица просматривались скрытое напряжение и недовольство.

— Так, Лев Петрович, пришел отчитаться о проделанной работе, — быстро устроившись за столом для посетителей, как ни в чем не бывало, выпалил Григорий Исакович.

— Да… что, есть чем и отчитаться?.. — как бы вроде засомневался Орлов. — А то уж я, честно говоря, хотел позвонить в «серый дом», в уголовный розыск, и попросить блюстителей порядка заняться поисками пропавшего крана, — с напускной строгостью внятно и несколько замедленно проговорил он.

— Ну что вы, Лев Петрович, — натянуто заулыбался, удивившись глазами, начальник отдела. — В хорошем хозяйстве ничего не пропадает. Напрасно, Лев Петрович, вы побеспокоились… А вот как раз и отчет о проделанной работе, — и с этими словами он быстро достал из кармана уже знакомый газетный сверток и выложил перед директором на стол.

— Ну что ж, давай посмотрим, чего ты там, труженик, наработал, — мигом просветлел генеральный и, развернув газету, большим пальцем полистал пачки фиолетовых бумажек.

Абрамзон, словно сфинкс, с застывшим выражением лица ожидал реакцию шефа.

Чуть-чуть подумав, видимо, что-то прикидывая в голове, Орлов поиграл губами и, нахмурив брови, недовольно заметил:

— Слушай, начальник! Ты, наверное, по запарке только часть крана продал… стрелу да колеса. Или пока он у тебя по дороге громыхал, то окончательно поржавел и рассыпался. А? Что ты по этому поводу могешь пояснить, Абрамзонов? — поднял он глаза на начальника снабжения.

— Ну что вы, Лев Петрович, разве ж можно, — в преданной улыбке расплылся тот, — техника как раз, наоборот, в полном ажуре. Я ведь отчет вам только за первую часть пути представил, — и он извлек из левого кармана пиджака и аккуратненько выложил на стол еще две пухлые пачки красненьких десятирублевок.

Орлов, тут же смягчившись, удовлетворенно хмыкнул, заулыбался и, сбросив деньги в верхний выдвижной ящик стола, игриво заметил:

— И всегда вот ты, Гриша, так. Сначала заставляешь посомневаться директора, правильно ли он однажды поступил, назначив тебя на такую ответственную должность, как начальник снабжения. Правда, потом исправляешься… — добавил он мягкости в голосе. — Эх, того и гляди со своими темными делишками, не ровен час, под монастырь подведешь. Не знаю, уж что и делать. Прямо хоть с завода уходи… То у тебя бульдозер в болоте засосало, то вдруг подъемный кран в реактивный самолет превратился… А то, — продолжал он, закуривая сигарету, — придешь как-нибудь утром на работу, а десятиэтажного-то административного здания уже и в помине нет — черти с профилем Абрамзона унесли, — хихикнул он успокоено. — Ну что тогда придется делать на старости лет? А? Как, скажи, свою семью содержать? И куда прикажешь инженерные службы подевать?.. Ох, начальник, начальник, одни нервы с тобой, — сокрушенно качнул он головой. — За такую вредную работу ведь талоны на молоко полагаются. А? Как мыслишь, махинатор?

— Ну вы, Лев Петрович, и скажете тоже, — ничуть не смутившись и, принимая условия игры, обиженным тоном отреагировал начальник отдела. — Уж отсюда практически не вылезаю. Дом и семью совсем запустил, спать спокойно по ночам перестал… Все-то думы и помыслы только о родном заводе! А вы…

— А что поделаешь, дорогой. Знаешь, ведь как говорят: «Тяжело в лечении, легко в гробу».

И тут они оба, довольные друг другом, откровенно рассмеялись.

— Ты, бедолага, я думаю, не спишь по другой причине, — смеясь глазами, прозрачно намекнул Орлов. — Наверное, припоминаешь и подсчитываешь, куда чего положил, — и, потянувшись за авторучкой, устало вздохнул. — Ох, и бестия же ты, Григорий! Клеймо на тебе негде ставить. Небось, опять проект приказа принес о премировании? Уж мне ли не знать. Ну, давай, дерзай, стахановец!

— Лев Петрович, ну вы же как в воду всегда смотрите! Только приходится удивляться. Ничего-то от вас не утаишь! Вот что значат проницательность и опыт в работе у мудрого человека!.. — обрадованно осклабился Абрамзон, многозначительно покачивая головой.

— Должность у меня такая, Григорий Исакович, дорогой! — наливаясь краской, удовлетворенно улыбнулся генеральный. — Заботиться и думать обо всем сразу и о каждом из вас в отдельности. А не то дай вам волю, так вы и завод-то родной тут же по гайкам растащите. Слушай, сейчас-то за что приказ напечатал, за сдачу металлолома, что ли?.. Ты давай все же какую-то партийную совесть имей, — продолжал директор нравоучительно, — больше в этом месяце ко мне не подходи. А то получается, что один Абрамзон на заводе работает, а остальные только мух ловят да прохлаждаются. Это, понимаешь ли, нескромно…