Собрание открыл Рюриков. Выйдя на сцену и откашлявшись, начальник планового отдела обратился к собравшимся:
– Вам ли, господа трудящиеся, напоминать о заслугах господина Штиля?! Именно под его руководством наш леспромхоз девять лет держал первенство района по заготовке леса. Каждый квартал мы выходили с перевыполнением. Зажили, не постесняюсь сказать, как полагается. Но всему приходит конец. Мы – люди, господа, и силы наши ограничены природой и Уголовным кодексом. Устал наш дорогой председатель. Сильно устал. Пора ему отдохнуть. Тяжело нам будет без него, но иначе никак. В добрый путь! А теперь слово предоставляется господину Штилю.
Иоганн Иоганнович поднялся с места, взглянул на собравшихся, помолчал и наконец произнес:
– Крышу на складе пора перекрыть. Скоро посыплется. Все.
В наступившей тишине звонко всхлипнула секретарша Любочка. Ее незапланированное рыдание спровоцировало овацию. По завершении оной слово опять взял Рюриков.
– Да, господа, наши чувства словами не выразишь, – подытожил он. – Но и слов из песни не выкинешь. Так и идем «с песней по жизни».
Произнеся идеологически зрелую бессмыслицу, Валериан Павлович призывно взмахнул рукой, обращая взоры присутствующих к занавесу.
На сцену вышел упитанный скаут с двуручной пилой и смычком. Устроившись поудобнее на заблаговременно выставленном стуле, скаут поставил пилу перед собой на одну ручку и принялся елозить по зубчатому полотну смычком. «Ах, мой милый Августин, Августин, Августин! Ах, мой милый Августин! Все прошло, все!» – понеслось к гипсовой лепнине на потолке клуба.
Спустя двадцать минут заляпанный весенней грязью «пазик» увез Иоганна Иоганновича навстречу новой жизни. А провожавшие его долго смотрели вслед непревзойденному по проходимости шедевру отечественного автопрома, напоминающему сзади писающую девочку. Было во всем этом что-то очень трогательное, а потому немного неприличное. Первым это понял и выразил за всех Прокопенчук.
– Отарбайтился хер Штиль, айда мужики дальше с елками сношаться! – горько пробурчал он и отвесил стоящему рядом щербатому вальщику звонкий подзатыльник.
Отъехав на приличное расстояние от леспромхоза, Штиль остановил машину, вышел на дорогу, огляделся вокруг, вздохнул полной грудью и внятно произнес: «Красота-то какая!»
В это мгновение его накрыла тень пролетающего мимо грузового вертолета.
Знал бы пожилой немецкий труженик, что точно такие же слова прозвучали в кабине летательного аппарата! Их произнес свеженазначенный директор Усть-Куломского леспромхоза – господин Литвиненко Юлий Иванович, летящий в сопровождении своей супруги Анастасии Петровны и дочери Оленьки в направлении нового места работы.
– Красота-то какая! – любовался открывающимся в иллюминатор видом тайги Юлий Иванович.
– Красота, – согласилась с ним супруга и поинтересовалась: – Как ты думаешь, Юлик, нам долго этой красотой любоваться придется?
– Полгода от силы, Кися, – ответил тот. – Мое назначение в Областную думу практически уже на нужном столе. Нужно быстро совершить что-то героическое и продолжить карьерный рост.
Незаметно подобравшийся к ноге нового председателя песик попробовал вступить с левой брючиной в любовную связь. Литвиненко с отвращением отпихнул песика и обратился к пилоту вертолета:
– Бахов, ты зачем с собой собаку таскаешь? Ты где ее взял?
– Официантка знакомая щенком подарила. Карлос всегда со мной, – не поворачивая головы, объяснил тот. – Талисман. Вертолет – штука опасная. Не планирует.
– Ваня, но хотя бы найди псине подругу, он совсем дикий, – посоветовал Юлий Иванович.
– При нашем с ним графике работы нет времени на личную жизнь. Сегодня там, завтра еще где-нибудь, – пожаловался пилот.
– Ничего, ты со мной месяца на три здесь застрянешь, леспромхоз большой, мобильность передвижения нужна, – успокоил его председатель.
– Будет мобильность, – мотнул головой Бахов.
На совхозном поле, раскатанном землеукладчиком под взлетную полосу, семью нового директора встречал грязный «пазик», управляемый Санькой Манукяном.
– Поприличнее транспорта не было? – хмуро поинтересовался у него Литвиненко.
– Как же не было?! Полно! Только по весне дороги развезло, и на «поприличнее» в Усть-Куломск не пролезем, – ответил тот и добавил: – К концу месяца подсохнет.
– Не будем ждать конца месяца, – постановил Юлий Иванович. – Поехали. Сколько нам ехать?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу