Степан Автономов - Кузьмичи

Парфён Михалыч.Действительно. Не современно мыслишь, Сергей. Москва – это сила. Там и деньги все и возможности. Глядишь, твой Костя большим человеком станет.

Сергей Иваныч.Это где? В охране-то? Не смеши людей, Парфён.

Парфён Михалыч.Ну охрана – это может быть только начало будет, а там вырастет до кого-то ещё более значительного. Тепереча все стремятся в Москву.

Сергей Иваныч.Ага, разгонять тоску. Эх, до чего мы дожили. А помнишь, Парфён, какая раньше тут жизнь была?

Парфён Михалыч.Да, что старое-то ворошить. Надобно жить нынешним днём, а не воспоминаниями о прекрасном прошлом. Ты-то и не застал почти советских времён.

Сергей Иваныч.Ещё как застал. Это же молодость моя. Помнишь, как клуб работал? Как в кино ходили да на танцы по выходным.

Парфён Михалыч.Эка вспомнил. Тех лет и не вернуть уже.

Сергей Иваныч.Грустно это. Давай ещё выпьем.

Разливает самогон по рюмкам. Выпивают.

Сергей Иваныч.Неправильно живём, тоскливо, без надежды; и энергии не стало какой-то положительной. Поговорить не с кем. Все заперлись по своим домам, как по норам попрятались. А раньше народ собирался по праздникам и выходным по причинам и без. Как гуляли-то. Так теперь не могут.

Галина.Да народ бухал не то, что сейчас.

Парфён Михалыч.Без этого наш народ не может. Это его право на отдых и радость.

Сергей Иваныч.А теперь-то и отдыхать не от чего. Труда-то толком не стало. Колхозы помирают и мы помрём когда-нибудь.

Парфён Михалыч.Ну, ты завёл панихиду. Надо верить в лучшее. Да помрём и чего. Таков наш удел. Скоро роботы будут всё делать: и на заводах трудиться и поля пахать. Тогда работа и не нужна будет. Люди будут отдыхать с утра до вечера. Тогда начнётся у всех счастливая жизнь.

Галина.Может быть народ снова в деревни потянется, раз работа в городе не нужна будет? В деревне то вольготнее, чем в городской тесноте. И воздух мягче и чище.

Парфён Михалыч.Вот видишь, Сергей. Твоя жёнка даже смышлёней тебя и видит перспективы в будущем. Не надо унывать.

Сергей Иваныч.А я чувствую, что ушло моё время. Не быть уже нам счастливыми. Люди стали какие-то злые и закрытые, скучные без размаху. Нет той уже былой бесшабашности и удали. Помнишь, как ходили деревня на деревню. Героизм был.

Парфён Михалыч.Ага с цепям да кольями. Дураков в деревне всегда хватало.

Сергей Иваныч.Не понимаешь ты, Парфён, мелкая твоя, жалкая душа суть процесса. Это было не ради драки, а ради укрепления мужской дружбы.

Парфён Михалыч.Не знаю, какое там был укрепление; зато помню, как тебя арматуриной огрели по голове здорово в Синюхино, так что ты с тех пор стал немного странным, и кажись до сих пор не в полной мере оправился.

Сергей Иваныч.Не герой ты, Парфён, не понять тебе этого. Так жили наши прадеды и пращуры. Мужик должен драться!

Стучит кулаком по столу.

Сергей Иваныч.Ты, Парфён, всегда был такой: хитрый и скользкий. Не даром говорят, что ты не нашей породы, не русской.

Парфён Михалыч.А какой же?

Сергей Иваныч.Не знаю. Молдаванин ты какой-то или того хуже.

Парфён Михалыч.Ну, знаешь, это уже оскорбление.

Галина.Перестаньте ссориться из-за ерунды.

Приходят Костя и Гоша.

Галина.А вот и они, наши гаврики. Садитесь за стол.

Парни садятся за стол. Сергей разливает самогон по рюмкам всем и хватается за свою рюмку.

Галина.За что пьём?

Сергей Иваныч.А ни за что. Просто так.

Галина.Не по-людски как-то.

Парфён Михалыч.Действительно.

Сергей Иваныч.Ну, гони тост, сосед, раз сел тут поддакивать моей жене.

Парфён Михалыч.Что ж. Предлагаю выпить за молодое поколение, чтобы у него всё получилось и сложилось, лучше, чем у нас.

Сергей Иваныч ухмыляется. Чокаются, выпивают.

Сергей Иваныч.Вот ты, Гошка, скажи мне начистоту, на что тебе сдалась эта работа в Москве. Там, что большие барыши вам светят?

Гоша.А то.

Сергей Иваныч.Миллионы?

Гоша.Поначалу не миллионы, а там поглядим. Надо в Москве приглядеться, осмотреться по сторонам.

Сергей Иваныч.Насмешил (ухмыляется). И не таких обламывала первопрестольная. А вас обломает в два счёта.

Галина.Не каркай.

Парфён Михалыч.Действительно.