Сергей Моронов - Белые солдаты

К сожалению, мечты и реальность в нашей жизни никогда не совпадают. В пограничники Олега не взяли, решив, что лучшее, на что он способен, так это нести боевое дежурство в одной из воинских частей, что крепко осели в степях и пустынях Монгольской Народной Республики.

Разницу между мечтами и суровой армейской реальностью Олег уловил ещё в поезде, когда с другими восемнадцатилетними пацанами пересёк границу Союза и оказался на просторах МНР. Два сержанта, сопровождающие молодняк в часть, подошли к Олегу и, озабоченно поглядев на его наручные часы, сообщили, что лучше всего часы и все наличные деньги сдать на хранение им. Это, объяснили они, даст возможность ему, Олегу, сохранить своё имущество, а уж там, на месте, они всё это вернут.

Ничтоже сумняшеся, Олег последовал совету заботливых сержантов и передал им часы и тридцать рублей, но как показала дальнейшая жизнь, не на ответственное хранение, а в личное пользование этих хитрецов. Впрочем, со временем Олег уже не переживал об этом обмане. Он довольно скоро понял, что если бы не лишился этого имущества вот так безболезненно в поезде, то всё равно это произошло бы уже на месте в воинской части, только способ изъятия у него часов и денег был бы менее приятным.

Ещё одна особенность, которой Монголия встретила новый призыв и запала в душу Олега, оставив тревожный след, заключалась во встрече поездов на стоянках. Дембеля, возвращавшиеся в Союз, увидев в вагоне напротив молодняк, приходили в какое-то страшное возбуждение и радостно орали:

– Вешайтесь, духи!

Далее все представления Олега об армии рушились с устрашающей скоростью. Сначала была учебка. Именно здесь Олега научили многим вещам. Он узнал, что такое голод, когда каждую минуту хочется есть, когда не спасают даже те помои, которые в строго ограниченное время приходится успевать впихивать в себя в солдатской столовой, чтобы хоть чем-то наполнить вечно ноющий пустой желудок. Когда прихваченный кем-то из оголодавших солдат кусок хлеба из столовой, оборачивался унизительными и болезненными репрессиями в отношении всего взвода.

В учебке Олега научили, что он не личность, он никто, он тело, мясо, которое должно быть озабочено только одним – как быстро и эффективно выполнить любую команду старшего по званию, будь то офицер или даже ефрейтор. Олег открыл для себя, что многие хозяйственные работы, которыми нагружены в свободное от учёбы время солдаты, существуют лишь как действия, не имеющее никакой практической цели или задачи. И нужны они непосредственно самому солдату, чтобы у него не было времени ни думать, ни мечтать, ни заниматься другими непотребными вещами.

Но все эти прелести армейской жизни оказались цветочками, когда досрочно окончив учебку, Олег оказался в боевой пятой роте, где ему предстояло нести боевое дежурство, защищая и СССР, и МНР от китайских агрессоров. Олега встретила не боевая дружная семья, как об армии писали в газетах, а горстка озлобленных сверстников, которые продолжили дело уничтожения личности Олега, но теперь уже в более изощрённых формах.

Олегу и другим молодым бойцам было в очень доходчивой форме разъяснено, что отныне они «молодые» в боевой роте, а посему обязаны отдавать все деньги своим начальникам – фазанам, мыть за всю роту полы, подшивать старослужащим подворотнички ХБ и ПШ, так именовалась летняя хлопчатобумажная и полушерстяная зимняя военная форма. Исполнять любые другие хозяйственные работы, порученные как им, так и старослужащим их роты, которым что-то делать теперь не по чину.

Кроме того, они как «молодёжь», обязаны приносить по команде сигареты и ежедневно доставать пайку для своих начальников – фазанов, чтобы те не портили свой желудок в солдатской столовой. Пайку в виде паштетов, сгущёнки, хлеба предполагалось покупать в чайной. На недоумённые вопросы молодых солдат о том, на что им покупать эту самую пайку, если все деньги они обязаны отдавать всё тем же фазанам, был получен простой и исчерпывающий ответ:

– Воруйте, доставайте, где хотите, это теперь уже ваша проблема.

Далее последовал короткий инструктаж по возможным последствиям для тех, кто решит стучать, то есть докладывать о неуставной жизни роты офицерскому составу. Последствия сводились к слову «пиз*ец», что означало неминуемую жестокую расплату для такого неумного солдата.

После инструктажа всех молодых построили в умывальнике по стойке смирно, и каждый получил несколько ударов в грудь и по лицу. Это, объяснили начальники-фазаны, ждёт вас каждый день, если будут выявлены малейшие нарушения только что полученных инструкций.