Михаил Гальцов - Гвоздь & винил

– А удостоверение? – спросил я с надеждой.

– Пока так походишь. Удостоверение я вашему «командиру» выдал. Этому, как его – лейтенант нервно пощёлкал пальцами – Миляеву! Всё. Идите дежурьте. И чтоб никаких там нарушений – лейтенант махнул рукой и погрузился в чтение какого-то важного документа.

А потом мы пошли встречать Мефодия. Мефодий был толстым и прыщавым ублюдком с вечно потными ладонями, к которым почему-то очень хорошо прилипали деньги и шмотки. Первые штатовские джины, которые назывались «Blue dollar» я купил у него.

– Смотрите, вот он! – Лунатик указал на проходящего через вертушку гарнизонного КПП Мефодия.

В левой руке Мефодий нёс потёртый дерматиновый портфель, который судя по его виду принадлежал ещё его покойному дедушке-бухгалтеру.

– Постойте, товарищ – Серж подошёл к Мефодию сзади и придержал за локоть – пройдёмте, пожалуйста, с нами для проверки документов.

– Харэ шутить, мудила – Мефодий попытался выдернуть руку из цепких пальцев Сержа – совсем что- ли нюх потерял? Щас как дам больно!

– Ни хера ты не дашь, чмо жирное – Серж сдавил руку Мефодия так, что тот скривился от боли – сейчас пойдёшь с нами в отделение там и поговорим.

– Ладно – неожиданно быстро согласился Мефодий – пойдём.

В полуподвальном помещении, ключ от которого милицейский лейтенант выдал «командиру», Серж познакомил нашего «друга» с немецким кастетом, а мы добавили ногами. Мы, конечно, хотели всё решить мирным путём, но этот мерзавец сначала пытался купить честных советских дружинников пачкой сигарет «Camel», а потом стал угрожать, сказав, что местный урка Малёк всех нас порежет. Вот нервы и не выдержали. По лицу не били, но потом, когда снимали побои, врач обнаружил у Мефодия многочисленные кровоподтёки и даже перелом двух рёбер! А ведь взяли мы у этого пидера всего ничего – «Love drive» скорпов, «Night flight to Venuse» Бони Му, да «Vol 4» Блэк Саббат… Теперь надо было отвечать по всей строгости.

На следующий день по заявлению Мефодия нас загребли в отделение милиции. Худосочный лейтенант, совсем недавно проводивший со мной собеседование, в этот раз был настроен менее жизнерадостно

– Ну что, подонок, допрыгался?

Лейтенант положил на газету надкушенный бутерброд с варёной колбасой, достал из ящика стола «Vol 4» и небрежно вытряхнул диск из конверта.

– Я, собственно, не понимаю, о чём вы говорите – включил я дурака.

– Сейчас поймёшь! – мент порылся в ящике стола и выудив оттуда огромный блестящий гвоздь с наслаждением провёл им по диску – Пнял?! Сынок, блядь, полковничий! Будешь теперь знать, как эту погань слушать! Сядешь за нанесение тяжких телесных – лейтенант открыл жирный уголовный талмуд и прочитал, водя по странице пальцем и стараясь не делать ошибок в ударениях: «УК РСФСР, статья 112. Умышленное легкое телесное повреждение или побои. Умышленное причинение телесного повреждения или нанесение побоев, повлекшее за собой кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату трудоспособности, наказывается лишением свободы на срок до одного года или исправительными работами на тот же срок. Те же действия, не повлекшие за собой последствий, указанных в части первой настоящей статьи, наказываются лишением свободы на срок до шести месяцев, или исправительными работами на тот же срок, или штрафом до одного минимального месячного размера оплаты труда, либо влекут применение мер общественного воздействия». Пнял, гнида?!

– Пнял…

– Вот сволочь! Совершил преступление, а ещё и передразнивает!

Дальше всё было в таком же духе. Обидно. Ведь больше всех старался не я и даже не Серж, а наш одухотворённый Лунатик. «Почему Лунатик»? – спросите вы. Потому что, когда нас троих предки упекли в пионерский лагерь, места в отряде нам не хватило, и добрый начальник определил нас к «старшим ребятам». Наше общение с этими ребятами закончилось через неделю грандиозным избиением их табуретами, событием, вошедшим в исторические анналы этого вонючего пионерско-исправительного учреждения. Андрюша после всего этого получил нервный срыв и начал ходить по ночам, двигая стулья и пугая обитателей лагеря ночными бдениями на крыше жилого корпуса и утренними пробуждениями в чужих кроватях. Местный фельдшер поставил ему неутешительный диагноз

– Поздравляю, молодой человек, у вас лунатизм – сказал он, разминая двумя пальцами «ушастую» беломорину – это надолго!

– Спасибо – прошептал впечатлительный Андрюша и упал со стула в обморок.