Евгений Октябрьский - Юные разочарования Тимоти Хаггингтона

Глава 3

В начале сентября я нашёл радиоприёмник среди старых вещей дедушки. К моему счастью, это устройство ещё работало и даже выдавало неплохой звук. Я настроился на волну местной радиостанции и вскоре привык делать уроки под негромкие песни. Особенно на меня произвела впечатление Wake me up when September ends 1 1 Песня американской рок-группы Green Day – Wake Me Up When September Ends. . Я даже позвонил на радио и попросил поставить её ещё раз специально чтобы записать на диктофон в телефоне. Эту песню я поставил на будильник. Она очень подходила к моему ежеутреннему настроению, когда приходилось вставать с постели и идти в школу. Я представлял, будто меня будит мама, а я закрываюсь от неё и прошу разбудить меня, когда кончится сентябрь. С наступлением октября эта песня перестала быть актуальной, но я так и не убрал её с будильника.

С октября мама начала брать ещё и ночные смены. Поэтому теперь несколько раз в неделю мы виделись утром. Я только просыпался, а она уже отходила ко сну. Наш диалог был вдвойне неловким, ведь я никогда не говорил о своих проблемах ей просто потому, что считал, что это не так важно. В этом году Хэллоуина я не ждал, но зачёркивал дни в календаре, записывая, сколько денег у меня есть. Раз в неделю-две я заходил в Атриум, крутился возле стойки с ужастиками Стайна, выбирая какую книгу взять в этот раз. Я выстраивал цепочки, планировал, высчитывал, просил продавцов отложить что-то буквально на пару дней, когда видел, что экземпляры кончаются. Эти книги я читал с удовольствием, даже не замечая, как пролетают часы за главами. Я всё ещё надеялся на звонок от Алека. Отмечая каждый новый день в календаре, проглатывал горечь от мысли, что он опять не позвонил. И не написал. И не отвечал на мои сообщения на автоответчике. Мне хотелось спросить маму о том, всё ли в порядке с тётей Амандой и её сыном, но видя усталый взгляд откладывал вновь и вновь эту тему.

Я всерьёз начал переживать за здоровье мамы. Из-за сложного графика она стала забывать дома обеды. Мне хотелось верить, что в больнице есть кафетерий, где она может перекусить. Но однажды, вернувшись со школы, и заметив на кухонном столике очередной забытый пакет с обедом, я не выдержал. Поднялся в свою комнату, вытряхнул из рюкзака книги и тетрадки, забрал мелочь из банки, куда я складывал монеты, остававшиеся со сдачи в магазине и зашёл к бабушке спросить, как мне проехать до больницы. Она отвлеклась от телевизора, приподняла очки, оглядев меня с ног до головы – больным или раненным я не выглядел, но она уточнила, зачем я собрался в больницу. Я ответил честно и получил от неё подробную инструкцию как добраться до больницы и у кого спросить, когда окажусь на месте. Кажется, ей не хотелось меня отпускать одного и вскоре я понял почему. Из нашего района на автобусе до этой больнице пришлось добираться полчаса. Мама тратила на эту дорогу не меньше сорока минут каждое утро на машине и возвращалась, когда автобусы уже не ездили оттуда. Всё время я держал мамин пакет с ланчем в руках, боясь потерять или раздавить его. А ещё я неотрывно следил за дорогой, боясь пропустить остановку, даже зная, что их объявляет водитель по громкой связи. Нет, эту остановку невозможно было перепутать ни с какой другой. Она располагалась в паре метров от въезда на стоянку перед огромным больничным зданием. Кажется, здесь было этажей девять или десять – не могу сказать точно, каждый раз при взгляде наверх чтобы сосчитать, у меня начинала кружиться голова. Внутри же помещение было больше длинным. Мне и вовсе стало казаться, что тут легче заблудиться, чем кого-то найти.

Я поспешил обратиться в регистратуру, но работающая там женщина не восприняла меня всерьёз, в отличие от стоящей рядом медсестры, которая заполняла бумаги. На её бейджике было написано имя, – Меригольд, – и она была похожа на очаровательную актрису из бабушкиных сериалов: розовые округлые щёки вместе с тонким подбородком придавали её лицу форму сердечка, её кожа была смуглой, а пухлые губы тёмно-вишнёвыми даже без помады. Меригольд быстро узнала во мне сына своей коллеги и попросила меня подождать в холле «вместе с одной девочкой». Этой девочкой оказалась Сьюзи. Она быстро узнала меня, но встретила без особого энтузиазма. Мы вяло поздоровались.

– Я думала, мы не встретимся. – спокойно сказала она, крутя в руках ту самую куклу, волосы которой несколько недель назад расчёсывала Эйприл.

– Мне тоже так казалось. – признался я, – С тех пор как вы переехали мама ни разу о вас не говорила.