Паша Киста - Барвиха

Когда я приехал к метро «Молодёжная», я решил зайти в «Ашан», потупить. Увидел книгу «Бремя страстей человеческих» Моэма. Мне так захотелось её украсть, чтобы не тратить деньги, но я испугался. Купил её и пошёл на остановку. Тем временем у меня осталось уже меньше 50 рублей на карте. Решил прокатиться на автобусе, пешком идти были впадлу. Я начал читать, очень втянулся. Понравился слог. Подъехал автобус, я сел в него, буквально не отрывая глаз от книги.

Естественно, за билет я платить не стал. И очень зря я вообще сел в этот автобус. Потому что ко мне моментально подлетели три контролёра: один мужчина и две женщины. Я их не заметил, когда заходил в автобус. Тучные женщины среднего возраста стали вибрировать своими жировыми складками между собой, растряхивая корпус автобуса, и требовать от меня проездной. Пожилой мужчина в кепке стоял в стороне и смотрел, глаз из-за тени не было видно, я стал делать вид, что ищу проездной в кармане, и машинально зачем-то вытащил банковскую карту со словами: «У меня нет проездного. Давайте, я сейчас просто оплачу проезд?» Но только потом я осознал, что у меня не хватит средств на это. Им было побоку. Одна из контролёрш выхватила у меня банковскую карту из рук и настоятельно предложила выйти из автобуса. Для неконфликтного человека выбора не было. Я вышел с ними.

– Паспорт есть? – спросила жирная контролёрша.

– Нет.

– Лучше поищи внимательно.

– Я, по-вашему, не знаю, что у меня в карманах? – с усмешкой сказал я.

– Тогда нам придётся вызвать полицию. Поедем в отдел устанавливать личность.

– Ладно…

Я достал паспорт, и мне стали выписывать штраф. Найс. Ещё и штраф. Теперь-то уж точно придётся устраиваться в Барвиху.

Меня забавлял тот факт, что именно женщины всем рулили. Одна заполняла все поля, другая контролировала меня, чтобы я не дал драпу. А мужик всё время стоял в стороне и так снисходительно общался со мной. Вероятно, он тоже был, как и я, безотцовщиной.

– Не переживай. Сейчас быстро всё заполним, и пойдёшь домой. Оплатишь, когда сможешь. Зачитался что ли?

– Да…

– А что читаешь? – спросила контролёрша, которая следила за мной.

– Такой парень образованный. С книгой. А ездит зайцем! – добавила та, что заполняла документы.

– Да вот, – я показал книгу.

– Ну ладно. Вот тут и тут распишись, – контролёрша сунула мне лист со штрафом.

Я расписался и поплёлся грустный домой.

В то время у нас ещё был ремонт дома. Часов в десять утра приходил мастер, Владимир. Усатый такой бойкий мужичок. Приятный. Качественно выполнял свою работу, хоть и медленно, но меня раздражало то, как Маман про него говорила. Чересчур восторженно. Я чувствовал, что у неё есть некая симпатия к нему. Вообще её привлекают мужчины, которые умеют работать руками. Конечно, вряд ли что-то у них с Владимиром могло получиться, но я всё равно испытывал ревность. Не, без агрессии, я разве что раздражался. Будто, если Маман нравится вот такой мужчина, то, значит, такие мужчины нравятся всем женщинам. А я ведь далеко не такой, следовательно, не могу никому понравиться. То есть это своеобразное проявление неуверенности в себе, выходящее из сверхобобщения. Думаю, ревность уместна и в обратном отношении. Во всяком случае, когда отношения между матерью и сыном слишком хорошие. А у нас с Маман именно такие отношения.

Уходил Владимир после шести вечера. Ремонт проходил в двух комнатах одновременно: в моей и в маминой, временно мы жили в третьей комнате. Вообще её занимали бабушка с дедом, но они с конца весны и до середины осени проводят время на даче, так что «большая» комната была свободна. Там стояло много коробок с нашими с мамой вещами. Спали мы на одной кровати и ждали скорейшего завершения ремонта. Не то чтобы было так тяжело жить вдвоём в одной комнате, хоть мы оба и привыкли к своим личным пространствам. Просто ремонт длился очень долго и порядком нас заебал.

Для чего я это описываю всё вообще? Ну, чтобы понятно было моё положение. Сам я люблю проводить время дома, но из-за ремонта это стало дико некомфортно, потому что большую часть дня в квартире находился посторонний человек, который хуярил постоянно дрелью. Шум, строительная пыль – всё это удручает. Какое же я чувствовал облегчение, когда Владимир уходил. А то иногда мне даже приходилось ссать в раковину на кухне, потому что я стеснялся второй раз за час (я пью много воды) идти в туалет, возле которого тоже проводилась работа. Что бы он обо мне подумал?