Хьюберт Селби-младший - Демон

Музыка резко умолкла, и Гарри понял, что у него встало. Он ничуть не смутился, но это не та вечеринка, когда можно затащить телку в кладовку или в подвал и по-быстрому трахнуть, к тому же он и не любит по-быстрому, это занятие для прыщавых подростков, однако спиртное ударило в голову, и возбудившийся член настоятельно требовал к себе внимания, и в голове промелькнула картина: задний двор, большое тенистое дерево. Он извинился и высвободил руку из ее ладоней. Я на минуточку, сейчас вернусь. Он заперся ванной, умылся холодной водой. Может, стоит засесть в холодную ванну, ха-ха. Он вытер лицо, посмотрел в зеркало, глянул на свою промежность и снова уставился в зеркало. Вроде бы все под контролем. Госссподи, уж я бы ей засадил.

Он вернулся в комнату, пару секунд постоял у двери, ища взглядом Джину. Вот она, в дальнем углу, с кем-то беседует. Она стояла к нему в профиль, и свет как будто мерцал на ее округлой заднице. Он шагнул было к ней – хуй стоит, совесть спит, – но развернулся, подошел к бабушке и сел рядом с ней.

Как настроение, бабуль?

Настроение бодрое, внучек. Я замечательно провожу время. Приятно встретить старых друзей и посмотреть, как веселится молодежь.

Молодежь это ты? Он улыбнулся, краем глаза поглядывая на Джину и размышляя, не попросить ли у нее номер телефона на будущее. Хотя сначала хотелось бы разобраться, кем Джина приходится хозяевам дома, и кто может узнать, если Гарри все-таки заберется к ней в трусы, и чем это чревато. Возможно, его папа с мамой умрут от стыда, и…

Пойдем потанцуем, Мэй, это мой танец. Давний бабушкин друг с поклоном протянул ей руку.

Хорошо, Отто, если ты так настаиваешь. Но сначала меня надо как-то поднять с этого стула. Отто тянул, Гарри толкал, и все дружно смеялись.

Гарри наблюдал за их танцем, не забывая иной раз посматривать в сторону Джины. Он улыбался и сиял изнутри, глядя на бабушку с Отто, их движения были немного скованы возрастом, но в них сквозило величественное благородство, когда они танцевали друг с другом и со своими воспоминаниями.

Он смотрел на них и улыбался, но взгляд упорно и неотвратимо тянуло к Джине, пока танцующие не превратились в смазанное пятно где-то на периферии зрения, и весь его разум как бы озарился бликами света, что отражались от Джининой задницы и груди, когда она – Госссподи, она не только чья-нибудь дочь, а наверняка еще и чья-нибудь мать. Нет, так не пойдет. Плохие новости, парень. Оставим всю эту хрень на потом. Представь, что будет с родителями. Это их точно убьет. Даже не думай! Забудь!

Гарри принялся напевать про себя слова баллады, лившейся из динамиков, и сосредоточился на танцующих и на людях, стоявших рядом. Когда бабушка, смеясь и отдуваясь, села на место, Гарри поцеловал ее руку и так и не выпустил ее из ладони, держа нежно, но крепко. Ты была великолепна, бабуль. Ты знаешь, как получить радость от жизни. Они рассмеялись. Гарри любил свою бабушку, и его вдруг накрыла волна понимания, что когда-нибудь, может, уже совсем скоро, она умрет. Он снова поцеловал ее руку.

Миссис Уайт предложила поехать домой – Мамы устали, и уже поздновато, да, мам? Да, милая, я и вправду устала. Видать, я уже старовата для таких бодрых гулянок, старой калоше пора в калошницу, бабушка рассмеялась, очень довольная собственной шуткой, – и попросила Гарри сесть за руль. Сначала отвезем бабушку, да? Все Гаррины мысли были заняты Джиной, за которой он наблюдал краем глаза, чувствуя на кончиках пальцев пот из ложбинки между ее ягодиц. Э? Что? Он встрепенулся, замялся, растерянно заморгал, пытаясь сосредоточиться на словах мамы, когда она повторила вопрос. О… Да, конечно. Конечно, мы отвезем бабушку.

Ложась спать в тот вечер, Гарри не стал опускать жалюзи на одном из окон, чтобы видеть с кровати кусочек неба над уголком здания напротив. Он лежал на спине, вспоминая. Перед мысленным взором вполне комфортабельно плыли сцены и образы, и не было необходимости напрягаться, чтобы не думать о Джине. Он ощущал сопричастность к семье и к потоку тепла, что струился внутри, словно ему что-то впрыснули в кровь, он вспоминал, как были счастливы его родные: как родители танцевали, глядя друг другу в глаза, как смеялась и плакала бабушка, наблюдая за вальсом своих старых друзей в годовщину их золотой свадьбы – да, бабуля у него что надо, – но образ, к которому он возвращался чаще всего и ласкал его в памяти, было тем самым мгновением, когда мама поцеловала его перед сном, и счастье не только сияло в ее глазах, но и как будто искрилось на кончиках пальцев. Спасибо, что ты пошел с нами, милый. Без тебя этот вечер был бы не таким радостным. А как была счастлива бабушка – Да, сынок, папа похлопал Гарри по спине и на миг задержал руку у него на плече, было здорово провести вечер вместе. Это был настоящий праздник. Да, настоящий, он улыбнулся родителям, стиснул руку отца, поцеловал маму в щеку, мне очень понравилось…