Владимир Злобин - Повесть о настоящем пиплхейте

Торвальд, вальяжно развалившись на диване и вытянув длинные ноги в берцах, резюмировал:

— Русские это что? Это прилагательное. Следовательно, это не люди. Это рабы. А раб — это вещь. Вещи нужно ломать.

Стены, обклеенные ваххабитами и ненавистью, молча согласились с озвученным тезисом. Знаток пропах бензином и злом, а Фугас, как только был допит сладкий квас, с радостью убежал домой. Это было очень странно, ибо больше, чем дом, он ненавидел только баб.

— Ненависть? — переспросил Алекс.

Все как-то разом замолчали, и тут Алекс стал говорить какие-то странные вещи. Такого от него я ещё не слышал. Он упрямо рассказывал, что народ на Руси издревле разбойничий. Вся эта выдумка про холопство, рабский дух — не более чем мифологема западных историков, чьи всегда народы гнулись, куда подует ветер: хоть католический, хоть арабский. Чтимый протестантами Мартин Лютер призывал убивать 'как бешеных собак' крестьян, посмевших восстать против угнетений германских феодалов. Миллионы крестьян по всей Европе бессловесно гибли, когда у них, чтобы согнать в города, отбирали их же угодья, Посмотришь амплитуду восстаний и понимаешь, что никто в этом мире так не жаждал воли, как русские люди. Когда властители продали Русь Золотой Орде, вольные ушкуйники грабили её столицу, великий Сарай. Казаки рубили и кололи всякого по своему желанию. Великое противостояние русской свободы и воли! Кто объявляет синонимами эти два слова, ничегошеньки не понимает в русских людях. Воля — возможность творить что угодно, то, что обещал дать нищей голытьбе Стенька Разин. Свобода — это возможность поступать, как тебе определяет закон. Свобода — это червячок, который может изгрызть сердцевину яблока. Воля — это рука, которая может сорвать любой понравившийся плод.

Это не мои выводы, это то, что говорил Алекс.

— Им свобода нужна для того, чтобы раз-два в неделю ебать детей. У воли же на Руси ещё есть шанс.

Глуп тот, кто думает, что недочеловек — это лишь волосатая морда и майка с надписью 'нохча'. Сократ был уродлив, но мудр. Хач и уродлив, и туп. Унтерменш — это интернациональное понятие. Он закономерное порождение существующего порядка. Унтерменш — это не лицо, а отсутствующий в теле дух. Унтерменш потому опасен, что живет ради накопления средств жизни: машины, квартиры, жрачки, и, упиваясь средствами, даже не помышляет о цели жизни. Поэтому в обществе победившего унтерменша никогда не хватит ресурсов, чтобы утолить постоянный голод этого демиурга. Унтерменш — всепожирающая тварь. Не останови мы его, он сожрет всю нашу планету с потрохами, ибо звериная морда, в которой отсутствует дух, лишена и созидательного порыва, цели жизни. Цель унтерменша — жрать, портить, потреблять. Цель человека: бороться, творить, созидать. Сама природа предопределяет то, что человек должен противостоять унтерменшу.

— Что это за бред ты несёшь? — вдруг рассмеялся Торвальд, — если хочешь отойти от идеи, то так и скажи.

Я тоже считал, что предательство это плохо. Бенито Муссолини говорил, что не меняет своих принципов только глупец или мертвец, но я тогда ещё мало знал об этом лысом насильнике. Я считал это, по меньшей мере, недостойным. Того же мнения придерживался и Знаток:

— И что ты предлагаешь? — зевнул Макс, — снова пойти убивать дворников? Ну, был у нас такой случай весной. Наш общий друг убил чурбана. На место одного встали десяти тысяч. Не хачей надо валить, а систему, которая позволяет им жить.

— Так почему не валишь? — с улыбкой спросил Алекс. Он всегда так улыбался, скромно и не навязчиво, когда хотел кого-то оскорбить, — или у тебя в ЖЖ идут боевые действия?

— И там тоже. Линия фронта проходит по всему миру, и в ЖЖ тоже. А пока мы копим деньги. Без них ничего серьезного не сделаешь.

— Бабки не помогли НСО, так с чего ты взял, что они помогут тебе?

— Мы купим машину, огнестрелы и взрывчатку. Это может сделать любой, были бы бабки.

— Хорошо, купишь. Что дальше?

— Посеем террор, — мечтательно улыбнулся Тор.

— Где посеете?

— Ну, — почесал в затылке Фугас, — например, пустим под откос поезд с обывателями.

— Ты что, ебанутый? Если вы пустите под откос поезд, то вместе с ним пустите под откос всё движение.

Рельсовую войну начинают вести тогда, когда открытый бой проигран. Ненавидеть обывателей, конечно, очень модно, но и очень бесперспективно. Если ты революционер, то умей убивать свои личные пристрастия и идти на союз с самим дьяволом. Я этого не умел, зато мне хотелось подвесить на суку голубой шарик Земли и колоть в него пикой.