Марина Левандович - Разгадка вечности

На день защитника отечества хотела заказать ему проститутку. Я читала в женских журналах, что это щас модно, типа по-европейски. С одной стороны мужику приятно, а с другой он как бы задумывается — хм, если она так с легкостью под меня подкладывает другую бабу, значит, не особо то она будет за мной сцать, если я найду себе кого-то на стороне. Видишь, какая-то мудрая женщина это придумала. И вот я на Мамбе с пышной брюнеткой познакомилась, говорю, мол, так и так, только вы его там не сильно это самое… чтобы не забалдел. А она такая на фото ниче. Колготы в сеточку, все как надо. О цене договорились, а потом как-то так начали переписываться о том, о сем, и поняли, что у нас много общих друзей. Мы, оказывается, работали когда-то в соседних магазинах на Либидской, даже в курилке могли пересекаться. Надо же, говорю, а что ж вы теперь так зарабатываете, ничего лучшего не подвернулось? Это, говорит, работа для души. А работает уже в другом магазине, на Палаце. Встретились с ней потом, кофе попили, я ей деньги отдаю, а она такая: «Ой, да что вы. Не буду я с вас денег брать. Мы вот с вами переписывались, так прям сроднились, у меня уже и азарт пропал. Вы же понимаете, что в этом деле важна спонтанность, риск. А то мы вот с вами кофе выпили, а теперь собирайся как будто не на ебельку, а на лечебные процедуры». Я, конечно, сначала расстроилась, но потом поняла, что это знак, и купила мужу хорошие белорусские трусы и туалетную воду. Аж трусило всю, думаю, блядь, я тоже еще — придумала что придарить. Слава богу, что бог меня отвел от греха. И Катя — такая баба хорошая, по сей день переписываемся.

Она мне теперь пишет: «Максим, когда тебе будет грустно, зайди ко мне на страницу, и вспомни все хорошее, что у нас было». Пиздец. Ниче у нас хорошего не было. Сопли, слезы, хуета. Я ей сразу сказал — «Оля, мне ебаться с тобой нравится, а в отношения я ввязываться не способен. И дело не в тебе, дело во мне. Я еблан, если тебе так удобно. Я люблю прийти с работы, упасть на кровать и чтобы никто до 10-ти вечера мозг не ёб, а потом пиццу закажу, пивка, и в ютубе зависаю, а хуле. Мне норм. Я так уже 11 лет живу, я устоявшийся холостяк. У меня работа такая, что врагу не пожелаешь. Ты хорошая баба, говорю, найди себе кого-то такого же хорошего. И ебешься ты достойно, есть чем восхититься. Ну если тебя не устраивают такие отношения, то не соглашайся на секс, никто же тебя за руки не тащит». Нет, не понимает. Упертая сука. Зашел к ней на страницу, а там розыгрыш каких-то наушников и куча статусов из паблика «Сука, я святая». И что меня там должно было развеселить? Я еще больше впал в уныние и убедился, какая она тупая. Говно такое постит себе на стену, я вообще от ее новостей отписался. Уебанство, блядь. И ебать расхотелось.

Мама нам снова котика принесла. На улице, говорит, нашла. У него хвостика нету, глазика нету, покоцаный какой-то. «На папку нашего похож», — пошутила мама. Ахуеть, думаю. У нас уже есть 6 котов и две собачки, и все животные какие-то ненормальные с виду. Такое впечатление, что мать находит на улице зверей, похожих на всех своих мужиков и тащит их в дом. Коллекционирует, что ли. Потом чучела из них поделает и будет хуесосить, так как они ее в свое время.

Гавно и бык. Пизда просто. Понимаешь, я такая злая, что не передать словами. Он не приехал меня встречать на вокзал. Я как дура таскалась с теми сумками, заблудилась еще на Соломенке в переходе. Сука, там куча выходов, и я ни разу в свой не зашла. Ко мне доебался какой-то немой, что-то мне показывает на пальцах. Я ему говорю — бля, где тут выход к книжному? Он мне показывает на уши, типа, он еще глухой. Ай, пиздец, говорю, ты красавчик ваще. Спасибо, навигатор запредельный! А самое страшное, что у меня в сумке начали вонять котлеты. Знаешь, такой блядский запах дальней дороги, вперемешку с фаршем. Фу, со студенческих лет не переношу. И я бегаю по тому переходу, потная, мокрая. Чувствую, как майка противно липнет к телу, и холодно, сука, зима. А он спал. Прикинь. Даже двери открыл не с первого раза. Я тогда уже, в принципе, поняла, что эти отношения обречены, а уже в обед он мне сказал, что жить он со мной не хочет, и что я заебала его своей провинциальной сноровкой, котлетами этими домашними, кабачковой икрой. Собрался и ушел. Заплатил за квартиру наперед за два месяца и ушел.

Я так ее люблю, что мне даже страшно. Я просыпаюсь и поверить не могу, что вот она — та самая Татьяна лежит в моей кровати. И не надоела еще, потому что никогда не знаешь, что он нее ожидать. Она вообще такая., может собраться, уехать куда-то. Потом звонит уже из Кировограда. Хуй его знает, что она там делает. Дела, говорит. Потом приезжает, вообще не помнит, что с ней было. Мне мать говорит, что это похоже на маниакально-депрессивный психоз и страсть к бродяжничеству, просит, чтобы прежде чем детей заводить, мы Тане голову посветили. Я в шоке. Чего только не придумывают свекрови о невестках. Ну и пусть. Я тоже не так прост, как кажусь. Может, у нас потому такой крепкий союз. Я вот видишь, пририсовал Тане крылья в фотошопе, потому что она ангел. А еще хочу сделать такую фотку с указателями всех тех городов, где она была, но сама не помнит. Ей будет приятно, наверное. На годовщину подарю.