Алексей Рыбин - Черные яйца

– Ты где? – спросил Артур.

– Я на Тверской. Пиво пью. А ты?

– Подъезжай во «Флажолет». Это рядом.

– Да знаю я, господи! Он, что, открыт в это время?

– Для нас с тобой он открыт всегда. Я буду там через пятнадцать минут.

– Целую тебя, ласточка моя, Артурчик. Лечу к тебе на белом вертолете любви.

Артур в задумчивости покрутил мобильник в руках. Только Стадниковой сейчас и не хватало. А если она уже в курсе? Если Огурец и ей рассказал про то, как встретил в Москве Лекова? Или, как нынче принято говорить, человека, похожего на Лекова.

Да ладно, тут же успокоил он себя. Ольга Стадникова – тетка разумная. Ее нынешнее положение более чем устраивает. Муж – бизнесмен, Боря Гольцман. Наполовину инвалид, сердечник. Так это еще и лучше. Или?

Нет, в любом случае с ней эту ситуацию надо обсудить. Да и Гольцмана в известность поставить – Боря тоже в этом деле завязан.

– Привет, солнышко! Стадникова вскочила из-за стола – в полутемном зале «Флажолета» кроме нее и полусонного официанта не было никого, – вскочила и бросилась к Артуру. Задела бедром за стул, уронила его – официант вздрогнул было, но, заметив, что ничего страшного не произошло, снова впал в обычное утреннее оцепенение, – подскочила к Ваганяну и повисла у него не шее.

– Привет, привет! – Артур привычно чмокнул Стадникову в щечку. – А ты все хорошеешь.

– Ну, скажешь тоже. Нам до вас, бояр московских, далеко. Это вы тут...

Стадникова посмотрела на официанта и кивнула ему. Тот медленно поплыл к стойке бара.

– Ладно, ладно, не прибедняйся, – через силу улыбнулся Артур. – Прекрасно выглядишь.

Он не лицемерил. Ольга, действительно, за последний год сильно изменилась. Хоть и пила так же, как и в старые времена жизни с Лековым, но как-то вытянулась, разрумянилась, похудела, даже, кажется, длинные светлые волосы ее стали гуще.

– Ну, пойдем, Артурчик, пойдем... Ты в это время суток насчет коньячку – как?

– С тобой... – Артур посмотрел на часы – полдень. – С тобой – всегда.

– Ты за рулем? – Стадникова посмотрела в глаза Артуру и улыбнулась. Ваганян заметил, что она вставила себе новые, по виду судя, довольно дорогие зубы.

– За рулем, – ответил он. – Но это не имеет значения.

– Вот, уважаю профессионалов, – сказала Стадникова, неловко плюхнувшись на стул. – Молодец. А в клуб этот, и вправду, меня без вопросов пустили.

– Ну, еще бы. Своим здесь всегда рады. В любое время дня и ночи.

– Слушай, у меня денежки кончились совсем... Борька новую машину взял, вообще в Питере чего-то неважно все идет... В общем, потратились мы... Как там у тебя дела?

– Деньги есть. Сколько тебе?

– Ну, это надо по бухгалтерии посмотреть... Стадникова кивнула официанту, поставившему на их столик две рюмки коньяка, два бокала с соком и какой-то салат.

– Ладно. С бухгалтерией завтра разберемся. Ты будешь еще завтра в Москве?

«Хорошая она все-таки баба, – думал Артур, произнося необязательные фразы о бухгалтерии, о завтрашнем дне – все можно было решить сегодня, сейчас, не сходя с этого места. – Хорошая баба. И настроение у нее – лучше не бывает. А что будет, если я ее сейчас так озадачу? Мол – жив твой муженек первый. Что с ней будет? Она же любила его. Не любила бы – не маялась бы пятнадцать лет. Стоит ли ее сейчас этим напрягать, пока ничего доподлинно неизвестно? Может быть, да и скорее всего, это и не Леков вовсе...»

– Буду, буду, – улыбаясь ответила Стадникова. – Конечно буду. В контору к тебе заеду обязательно.

– Слушай... – Артур полез в карман, – я тебе штуку могу прямо сейчас дать. А остальное – завтра по бумагам посмотрим. Устроит тебя?

– Конечно, солнышко! Стадникова приняла из рук Ваганяна десять зеленых купюр с портретом президента Франклина и небрежно сунула в сумочку.

– А как там Боря Гольцман? – осторожно спросил Ваганян.

– Нормально. Жив старик наш. Жив и полон сил. Сейчас мутит какие-то проекты новые – выставки, что ли, я не в курсе, если честно. Это его дела. Курить бросил. С сердцем вроде тьфу-тьфу-тьфу, порядок.

– Ну да, славно, славно. Слушай, а с Огурцовым ты не общалась последнее время?

– Нет. А что?

– Да так. Я вчера у него на презентации был. Думал, и тебя там увижу...

– Не-е... Я только сегодня утром приехала. А Огурец – он снова пить начал. Как у него деньги пошли за романы его – рухнул в клевость.

Стадникова покрутила в руках пустую рюмку и в очередной раз кивнула официанту.

– А знаешь, когда он пить начинает, у него башня совсем съезжает...