Павел Тетерский - Клон-кадр

Вот, собственно, то, о чем я думал все несколько секунд полета. Вам может показаться странным, что именно об этом… А вы в таких случаях о чем думаете?

Насчет неизвестности, кстати: мне было по фигу — вот в чем вся штука. Мне уже давно (относительно) по фигу.

А потом я шлепнулся, как прыгучий мешок с фекалиями, и отлетел на противоположную стенку. Дно (как и все остальное) было идеально круглым (я хочу сказать: действительно идеальным). Некоторое время я скакал гуттаперчевым мячиком, как на батуте, приземляясь по обе стороны от центра и с каждым разом снижая амплитуду перемещений относительно невидимой оси. В конечном итоге я осел аккурат на изнанке южного полюса всей конструкции.

Я так и не понял, из какого материала она была сделана. Почему-то приходило на ум модное текстильно-тактильное слово «эластан», хотя это совсем из другой оперы. У материала хватило эластичности на то, чтобы совершенно безболезненно отпружинить свалившееся с высоты пары десятков метров тело, однако, когда я встал на ноги, пол подо мной, казалось, не имел и намека на мягкость. Хайтек, блин!

— Приятного приземления, — вновь зазвучала корпоративная пластинка. — Мы рады представить вам то, что через очень короткое время станет главным развлечением людей всей Земли. Сейчас свет будет выключен, а потом вы окажетесь в Кадре нашего кинофильма. Все осязательные, обонятельные, визуальные и слуховые ощущения — бутафория и режиссура. Вы должны помнить об этом, когда будете передвигаться внутри Кадра, и не поддаваться панике, если что-либо покажется вам пугающим. Если вы пожелаете приостановить или окончить просмотр, вам достаточно произнести ключевое слово: GET BACK. Вся аппаратура тотчас же будет выключена.

— Это что-то типа симуляторов в подземном городе на Манежке, что ли? — попытался конкретизировать я. — Когда людям на голову шлемы надевают?

— Очень приблизительно — да, — вкрадчиво ответил голос. — Разница только в качестве воспроизведения окружающей реальности. Но это, как вы сами скоро убедитесь, принципиальная разница, которую я при всем желании не смогу объяснить словами. Высококвалифицированные специалисты, работающие в нашей компании…

Ясное дело, я (как и вы, как и все те, кому выпало родиться в конце прошлого и начале этого века) уже имел предостаточный опыт общения с карнегианцами и к их лживому и подобострастному пи…дежу (как и вы, как и все те, кому… см. выше) давно привык. В той степени, которой как раз достаточно, чтобы научиться оперативно включать звуковые шоры, как только этот зловонный поток словесной диареи начинает вливаться вам в уши, и оставлять его вне зоны слуховой досягаемости. Меня задело лишь то, что собеседник был невидимым.

Вообще-то это нечестно — общаться с кем-либо таким вот образом. А если копнуть глубже, то все телефоны, видеофоны и эпистолы (не говоря уже об Интернете — вечном пристанище всех зеленых человечков и дегенеративных Гарри Поттеров новейшей истории) — тоже нечестно.

Честное общение: оно происходит только тогда, когда вы можете в случае необходимости заехать собеседнику в голову. Для чего требуется его физическое присутствие в радиусе доступности. Это не значит, что вы должны распускать руки всякий раз, когда почувствуете такое желание. Да вы и не станете — в 99 % случаев непреодолимые артефакты в виде природных комплексов, хорошо усвоенных манер поведения и банальной трусости встанут бронебойным частоколом на пути вашего естественного поползновения. Однако сам факт наличия такой теоретической возможности уже уравнивает вас в правах со всеми умниками, которые вторгаются на вашу территорию. Вот так, просто. Примитивно. Все вообще обстоит куда примитивнее, чем людям приятно думать.

Но не важно. Мой собеседник выдал пафосный заряд про персонал своей конторы и умолк (сам, по своей собственной инициативе). Может, потому что на лишние разговоры уходит время, а время, как их учат на всех этих идиотских корпоративных посиделках, — это деньги (двадцать рублей в данном конкретном случае). А может, он вообще был автоматическим и затыкался, когда затыкался клиент.

А потом свет вырубился, и кино началось.

Кто-то включил день. Другой. Из иной эпохи. Совсем не тот, что начался с прибытия набитого ублюдками поезда на Казанский вокзал. Его принадлежность к другому времени чувствовалась без всяких уточнений, наводящих мыслей и дополнительных настроек.

Дата и место, конечно, небыли высвечены в углу кадра, как если смотреть на мир через объектив видеокамеры. Но я просто знал: это другая реальность.