Мы с Малковичем переглянулись.
— Только не я! — поспешно сказал кондуктор.
— Почему? Вы больше. И сильнее, чем я!
— Я еще не забыл, как вы набросились на меня в комнате Адельмы и чуть не убили! Думаю, наши силы приблизительно равны. Так почему бы вам не сделать это?
Секунду или две я лихорадочно размышлял, потом, неожиданно осененный, выпалил:
— Потому что я один из ведущих мировых авторитетов в искусстве пения йодлем! Помните?
Малкович уставился на меня.
— И что с того?
— Разве не ясно? — завопил я.
Его глаза на красном, жирном лице выпучились. Он явно пытался уловить связь, но я надеялся, что его тупость не позволит ему заметить ее отсутствие. В конце концов, Малкович посмотрел на доктора Фрейда.
— Ну, доктор? — проворчал он.
— Я верю в вас, Малкович, — произнес старый джентльмен.
— Мы все верим! — добавила Адельма.
— Ну, если вы так считаете… я хочу сказать, если вы уверены…
— Абсолютно уверены! — быстро прервал я. — А теперь, ради Бога, надевайте упряжь, у нас мало времени!
Теперь я отчетливо слышал звук: словно шум волн на берегу, точно шелест, таящийся в морской раковине. Он становился громче или приближался.
— Что это?
— Я не хочу знать, — прошептал доктор Фрейд.
Малкович действительно немного напоминал лошадь, только не слишком изящную, не очень гордую и, уж конечно, отнюдь не быструю. Кожаные ремни упряжи обвивали его пухлое, дряблое тело, излишне подчеркивая огромное брюхо и заплывшую жиром грудь.
— Не воспользоваться ли удилами? — предложил доктор Фрейд.
— Мой рот недостаточно большой для этого! — встревожено крикнул Малкович.
— Ну, насмешил! — пробормотал я.
— Что? Я всё слышал!
— О, ради Бога, просто тяните!
Его лицо побагровело, стало почти фиолетовым, на шее, точно канаты, проступили вены, долгие годы скрытые жировыми складками, он задыхался, и пыхтел, и дрожал — но экипаж медленно выкатился во двор.
Отлично, Малкович, всё, хватит. Теперь надо отвязать лошадей и запрячь их.
Только сделать это нам так и не удалось — в этот момент шум кричащей и бранящейся толпы внезапно разорвал ночную тишину. На секунду мы замерли. Я слышал отдельные голоса:
— Сожжем всё дотла!
— Нам нужен маньяк! Он может оказаться внутри…
— Так пусть сгорит там!
— Он убьет нас, если мы не убьем его первыми…
— Он монстр, животное, кровожадный ублюдок!
— Сжечь его, сжечь его, сжечь его!
— …вместе с его друзьями-лунатиками…
— Старика и толстяка… убьем их всех! Слезящиеся глаза доктора Фрейда уставились на меня, потом на Малковича — и в них вспыхнул ужас.
— Внутрь! — зашипел я. — В экипаж!
— Они пришли по наши души, доктор… спасите меня! То есть нас, я хотел сказать…
Доктор Фрейд вскарабкался в экипаж и захлопнул дверь. Я вскочил на место кучера, а Адельма устроилась рядом. Она ободряюще сжала мою руку. Я схватил поводья.
— Что вы делаете? Что происходит? — выл Малкович.
— Сваливаем, друг мой!
— Но лошади…
— Нет времени на лошадей! Тяни, тяни, если хочешь жить!
Малкович напрягся и дернул, тяжело дыша и шумно отдуваясь, точно пара старых тяжеловозов; сделал два шажка вперед, один назад, еще один вперед, и еще один, и снова один назад. Медленно, нестерпимо медленно, экипаж сдвинулся с места.
— Я не могу! — закричал Малкович. — Он меня убьет!
— А если ты этого не сделаешь, тебя убьет толпа! — крикнул я в ответ, для убедительности сопроводив слова ударом ноги по его шее.
— Прекрати, прекрати!
— Тяни, тяни, тяни!
Экипаж, двигаясь под действием собственного веса, прогремел по булыжникам двора и выехал через ворота. Малковичу явно стало немного легче. Обогнув угол дома, он вытащил экипаж на улицу перед замком Флюхштайн. Вообще-то, хоть мне и не хотелось этого признавать, он неплохо справлялся. В любом случае, ему такое упражнение должно было пойти на пользу. И тут я придумал отличную вещь.
— Малкович!
— Что?
— Тяните экипаж — и похудеете. Станете стройным. Вы поняли?
— Нет, правда? Серьезно?
— Тяните от всего сердца, вложите всю свою душу!
— Стройным, стройным! — с энтузиазмом взвизгнул он, и экипаж рванулся вперед.
Тут из-за угла позади нас высыпала толпа. Оглянувшись, я увидел, по меньшей мере, несколько сотен людей, большинство из которых размахивало оружием и горящими факелами. Они выглядели весьма пожилыми — благодаря мне, полагаю — некоторые яростно грозили нам костылями.
— Вот они!
Читать дальше