Георгий Злобо - Румбо

— Не обязательно… но возжелал кое-чего такого, что без рубки мяса не может осуществиться. Так что бери в руки топор и продолжай своё славное дело. Мясникам в народе почёт.

Румбо послушно взял топор, а потом развернулся и с резким криком обрушил его Гавриле на голову. Раздался металлический стук, лезвие соскочило: черви облепляли стальную болванку.

Пихнул на него тушу, подскочил к НЦ — и с налёту ему справа под ухо.

Удар срубил челюсть и смял основание черепа.

Рванул на себя, выдирая лоскут сухожилий, кровь обдала фонтаном.

Рубанул еще сверху — прямо между запухших ячменями глаз.

НЦ осел, выронив папиросу.

Румбо поднял, затянулся.

Выпустил длинную струю дыма.

Сплюнул наполнившую рот влагу.

Приблизился, сонно очищая червей с лица, оглушенный ударом Гаврило.

— Кусь-кусь-кусь… — подзывал он гиенокрыса, чавкая безгубым ртом.

В груде мяса раздалось шипение.

Румбо попятился, щелчком посылая окурок в блеснувшую из-под червей сталь.

Но вот на стене — переключатель.

Прочь с дороги, гнилая репа!

Да здравствует новая эра совдепа!

— Ну хватить кривляться! — Кравподжузо метнула в брата жвачкой, — я через 15 минут выхожу, а ты как хочешь.

— Через 15 минут? Чё так скоро? — Зяблик развернулся перед зеркалом, зажав гениталии между бёдер — получился дамский лобок, — гляди, Джуза…

Сестра не оглянулась.

Она озабоченно рассматривала большой палец на своей левой ноге. Сбоку надулась мозоль: значит, от идеи обуть на дансинг новые туфли придётся отказаться. Остаются кроссовки. Они такие вонючие, но ничего: на дискач проканает.

Кравподжузо достала с полки кроссовки reebok, принялась зашнуровывать.

Зяблик повертел перед зеркалом ягодицами, пытаясь разглядеть анус:

— Пусть ещё подрастут телекомы!..

— Короче, Зяб, — она надела бюстгальтер, повертелась, снова сняла, — я хочу тебе сказать, что ты всегда очень долго копаешься. — надела футболку “braatstvo”, стала причёсываться, — я, баба, а уже почти одета. А ты ещё только косяки упаковал… нельзя же так. В жизни будешь всё время опаздывать — люди будут напрягаться — разложишься окончательно. Глаз да глаз за тобой…

— Лечить будешь? — Зяблик вяло мастурбировал перед зеркалом, — кол точить будешь?

— И не мечтай. Я тебя больше близко не подпущу… ишь, чего удумал: инцестом баловать. Воспользовался, так сказать, беспомощностью старшей сестры… — она коротко и бесшумно пукнула.

За окном стемнело. Накрапывал дождь.

Зяблик взял с полки книгу «Секс в III-ем рейхе» и стал изучать оглавление. Затем с интересом перелистал картинки. Положил книгу обратно, помял мошонку пальцами. Подошёл к зеркалу, посмотрел на свой язык и зрачки. Потянулся, разминая спину. Заголил головку пениса. Осмотрел ожоги на предплечии. Взял мобильный:

— Здоров… ну чё, ты идёшь?.. Какие басмачи? А, басмачи… хорош говна месить…

— Зяба, я готова, ты идёшь? — Кравподжузо заглянула в комнату, — ну, как знаешь… я пошла, слышь?

Брат кивнул:

— …да, Джуза, вон выходит уже… я тож подгребу, но чуть позже. Дунуть хочу. Под грибцами — самое то… да… в аппаратной я её видел, даже испугался… и чего?.. а он?.. клёво!

Кравподжузо хлопнула дверью, вызвала лифт. Поправила чулок. Положила в рот жвачку. Почесалась.

В кабине лифта приятно пахло абрикосом. «Все ссут!» — надпись чёрным на стене.

Вынула из сумочки зонт: короткий, сложенный втрое. Подрочила его рукой, словно член. Кивнула консьержке. Достала ключи: мигнули подфарники 10-ки.

Ветер закинул сырую ветвь на лобовое стекло.

Двигатель завёлся — словно астматик прокашлялся.

Почти не прогревая, тронулась, скользя вдоль изгибов тротуара. Фары высветили фигуру в плаще: она резко затормозила — парень обернулся, подошёл, отворил дверцу:

— Джуза, салют! Как здорово, что я тебя встретил! — он влез в кабину; коротко поцеловались взасос.

Девушка тронулась снова:

— А я тебя специально подкараулила!

— Да ладно тебе…

— Честное слово. Мне Сёма сказала, что ты в клуб сегодня пойдёшь. Бичман зажигать пойдёт, так и сказала. А я как раз тоже собиралась.

— Так ты в клуб едешь?

— Ну да!

— Ух, как здорово!.. Слушай, Джу, а ты одна?.. в смысле, с парнем?

— Ну, может, и встречу там кого-нибудь из знакомых…

— Ну, ты уже меня встретила… — Бичман осторожно улыбнулся.

— Ишь ты, шустрый какой… и что, теперь я — твоя собственность, что ли?

— Ну, временная собственность, почему нет?

— А вот хуй тебе, Бичман! — захохотала, едва успев проскочить на жёлтый.