Поппи Брайт - Ворон - Сердце Лазаря

— А ты еще что за хуй? — Фрэнк тянется за пистолетом, но замирает на полпути, когда мужчина выхватывает дробовик из-под плаща и передергивает затвор.

— Пожалуйста, — говорит он. — Я по горло сыт этим. Я просто хочу поговорить, клянусь.

— О, Господи, — шепчет Фрэнк, поглядывая на дверь: до нее метров пять по меньшей мере. Никакой надежды добраться без того, чтобы ему снесли башку. — Сюда в любой момент могут войти. Что тогда будешь делать?

— Решу, когда случится, — отвечает человек.

— Я просто не хочу схлопотать пулю оттого, что кому-то посрать приспичило, знаешь ли.

— Тогда побыстрее перейдем к делу, детектив.

— О, Господи, — повторяет Фрэнк. — Хочешь верь, хочешь нет, но уже второй раз за сутки на меня наставляют ствол в нужнике.

— Ты занимаешься расследованием убийства в парке Одюбон? — мужчина медленно поднимается, дуло ружья по-прежнему направлено в грудь Фрэнку. Ворон громко каркает и хлопает крыльями.

— Полагаю, птица твоя, — спрашивает Фрэнк, бросив на нее взгляд.

— Вроде того. А теперь отвечай на вопрос.

— Да, дело досталось мне и моему напарнику. Конечно. А теперь ты не мог бы отвести свою пушку?

Оружие не сдвигается ни на миллиметр, и Фрэнк старается сосредоточиться на том, что он коп, а не просто насмерть перепуганный засранец под дулом ружья. Он отмечает, что под плащом на мужчине нет рубашки. Обуви тоже нет. Он одет в потрепанные черные брюки, которые некогда могли быть приличными. Лужа воды натекла с него, собралась вокруг ног.

— Как по-вашему, это дело рук Потрошителя с улицы Бурбон? — спрашивает человек, но Фрэнк смотрит на оконце. Слишком маленькое и слишком высоко над землей, чтобы можно было пролезть. К тому же заперто изнутри. Дождь барабанит в грязное, засиженное мухами стекло.

— А ты как думаешь?

— Я думаю, что тебя заклинило.

— Нет, я просто пытаюсь понять, как ты ухитрился сюда проскользнуть. Вас с птичкой трудно назвать не вызывающими подозрений.

— Длинная история и ты все равно не поверил бы. А теперь отвечай на вопрос, детектив. Ты считаешь, что тело в парке — жертва Потрошителя?

Фрэнк медленно кивает.

— Возможно, но я жду отчета о вскрытии.

— Значит, ты думаешь, что Потрошитель по-прежнему на свободе? Что Джаред По все-таки не был убийцей?

Фрэнк улавливает нотку гнева в его голосе. Как солнечный блик на лезвии ножа.

— Я этого не говорил.

— Но подумал, — рычит мужчина, и ворон опять издает крик.

Фрэнк вздыхает, опускает взгляд на бутылку «Джека Дэниелса» в дрожащей левой руке.

— Не возражаешь, я сначала хлебну? — спрашивает он, мужчина говорит: нет, так что Фрэнк делает глоток. Смелость в бутылке, как раз то, что ему сейчас необходимо, ведь никаких сомнений: живым его этот псих не отпустит, на сколько бы вопросов Фрэнк ни ответил.

Он ставит бутылку на край раковины и утирает рот тыльной стороной ладони.

— Сначала мы подумали, что это подражатель. Вполне возможно. Я не работал над делом По или убийствами Потрошителя. Так что все это дерьмо для меня в новинку.

Вот тогда он и замечает капли крови, что падают из-под длинного плаща. Алая капель смешивается с дождевой водой на грязном кафельном полу.

— У тебя кровь идет, — Фрэнк указывает на капли. — Слушай, просто скажи, кто ты такой, вдруг я смогу помочь?

— Мы оба ищем одного и того же убийцу, Фрэнк Грей. И мне без разницы, кто найдет его первым. Но я хочу, чтобы ты знал: Джаред По никого не убивал. Ни Бенджамина Дюбуа, ни кого-либо еще.

— В самом деле? — отзывается Фрэнк, поглядывая на дверь, стараясь придумать, как бы выгадать еще времени. — Тебе нужен врач.

— Нет, детектив, мне гробовщик нужен.

Дверь туалета распахивается, и ворон с воплем взмывает в воздух, наполняя помещение шумом крыльев. Фрэнк пригибается, бросается в одну из кабинок, одновременно выхватывая пистолет. Ударяется коленом о фарфоровый край унитаза. Затаившись, ждет, что псих в маске спустит курок, ждет грома дробовика.

— Фрэнк, какого хуя ты тут делаешь? — спрашивает Уолли, заглядывая в кабинку. — С кем ты разговариваешь?

Сердце стучит в ушах у Фрэнка, и каждая клетка в его теле захлебывается адреналином. Он трезвее, чем был много недель подряд. Он трясет головой и возвращает оружие в наплечную кобуру.

— Я лучше промолчу, раз ты его не видел.

— Только попробуй удариться в белую горячку, Франклин. У нас и без того безумное дерьмо творится, чтоб еще и ты с призраками разговаривал в комнате для мальчиков, — Уоллес помогает ему подняться с пола. — Пришел приказ эвакуировать округ. Всех до единого.