Дуглас Коупленд - Поколение А

– Ну, это вроде как число зверя, типа обозначение Сатаны.

– Нет, про число зверя я знаю. Но что оно означает?

– Ну… – Кулак озадаченно нахмурился, а потом протянул: – А-а, понятно. Ты имеешь в виду его тайное значение? Франкмасоны, черная магия, все дела.

– Нет, я имею в виду… – В голове у Злюки творилось что-то странное. – Я имею в виду… Кулак, что такое число? Что такое «шесть»?

– В каком смысле, что такое «шесть»?

– В самом прямом. «Шесть» – это что?

– Ну… – У Кулака тоже случился затык.

Ни с того ни с сего они оба – и Кулак, и Злюка – забыли, что такое цифры и числа: что они значат, как соотносятся друг с другом, для чего их используют. Они забыли само слово «шесть». «Шесть» не было даже бессмысленным звуком. Его не стало вообще. Оно превратилось в ничто, хотя это ничто не равнялось «нулю», потому что Кулак со Злюкой забыли и о нуле тоже. Они смотрели на цифры на дорожных указателях, и эти цифры были для них просто какими-то странными значками, которые неизвестно что значат и непонятно как читаются. Приборная панель превратилась в мозаику иероглифов.

Кулак съехал на обочину и заглушил мотор.

– Блин, это же цифры… мы всегда знали, что это такое.

– Они как буквы, да? Они означают какие-то звуки?

– Нет, скорее всего нет. Ты же не разучилась читать? Буквы ты помнишь?

– Да.

– И я тоже. А вот с цифрами полный пипец.

Они забыли само понятие числа и цифры. В словах «цифра» и «число» теперь было не больше смысла, чем в сочетании букв «глксдтв».

– Я позвоню сестре. Она у нас умная. – Злюка достала мобильный и в растерянности уставилась на кнопки. – А что вообще с ними делать?

– Э…

– Ты тоже не помнишь, как пользоваться этой штукой?

– Не помню.

– Хреново.

Они потихоньку поехали дальше и ближе к городу начали замечать, что на обочинах у шоссе стоит как-то уж слишком много машин.

– Что-то мне это не нравится. Злюка сказала:

– Кулак, меня не колышет. Даже если нас вдруг накрыло болезнью Альцгеймера, мы все равно не пропустим концерт «Гробов».

– Конечно, Злюка. Мы едем.

– Ты же не забыл, как водить?

– Не забыл.

Они уже приближались к Кэпитал-сити, но все съезды с шоссе были обозначены цифрами, а не названиями, сложенными из букв, и Злюка уже начала волноваться:

– Кулак, мы опаздываем. Групешник, который на разогреве, наверное, уже играет. Давай свернем здесь.

Они свернули, где сказала Злюка, а Кулак предложил:

– Поедем туда, куда едет больше машин. Скорее всего они тоже едут на концерт.

Это была неплохая мысль, и уже очень скоро они добрались до стадиона. На стоянке творилось нечто невообразимое. Люди, забывшие цифры и числа, парковали машины где придется: где находилось свободное место. Но это никого не парило. Если все до единого сходят с ума, сумасшествие становится нормой. И все же Кулак постарался поставить машину, соблюдая хотя бы подобие порядка.

Когда Кулак со Злюкой поднялись на трибуну, «Гробы» как раз выходили на сцену, устроенную на арене.

Вокалист Апу сказал в микрофон:

– Привет, Кэпитал-сити! Вы готовы к забойному року? -ДА!!!

– Я спросил, вы готовы к забойному року?

– ДААААААААА!!!

– Ну ладно, погнали.

И музыканты погнали забойный рок. Они начали с «Мусорной жилы», культового молодежного гимна, и зрители пришли в неистовство. Потом «Гробы» заиграли бессмертную радийную классику «Суп из хрящей и ушей», и трибуны взорвались истошными воплями. А потом вокалист объявил:

– А теперь – наша главная вещь! Все готовы? Итак: «ЮНИСЕФ – продажная шлюха»!

Трибуны отозвались восторженным ревом, но когда дело дошло до припева, кульминации всей композиции, вокалист вдруг смешался:

– Ше… ши… ш-ш… э? И музыка смолкла.

Вокалист стоял с совершенно убитым, беспомощным видом, и народ на трибунах тоже растерянно приумолк. Все знали, что они знают песню, но никто не мог вспомнить припев.

Вокалист встрепенулся и сказал в микрофон:

– Ладно, на хрен. Давайте сначала. Я там чего-нибудь напою.

И все получилось отлично. На припеве вокалист уже не заморачивался, а пел просто «Тын-дын-дын». Зрители бились в экстазе.

А дальше случилось уже совсем странное. Следующей песней должен был идти мегахит «Б-У-Х-Л-О». Именно так, по буквам – как «Р-А-З-В-О-Д» Тэмми Винет. Но когда вокалист попытался пропеть это вслух, он забыл, как произносятся буквы. Он вообще забыл, что такое буквы. Слова оставались, а буквы исчезли. Стерлись из памяти напрочь. И не у него одного.