Дмитрий Старостин - Американский Гулаг - пять лет на звездно-полосатых нарах

Гарнир, который, в принципе, к Шецу относился с большим пиететом, считал, что эта святотатственная выходка на суде была причиной провала предпринятой впоследствии попытки его освободить. Через два года после осуждения Шеца из Тель-Авива в Кельн прибыл под чужим именем его родной брат, сопровождаемый несколькими людьми, недавно демобилизованными из подразделения «коммандос». В назначенный день Шец симулировал сердечный приступ, доверчивый тюремный врач счел необходимым вызвать машину «скорой помощи» и отправить арестанта под охраной в городскую больницу Кельна. За трассой, идущей к городу, вела наблюдение прибывшая из Тель-Авива группа. Как только из-за поворота появилась «скорая помощь», израильтяне блокировали ее грузовиком и, окружив машину с автоматами в руках, вынудили водителя открыть двери. Охранники уже лежали на полу с руками на затылках, а между ними, к ужасу налетчиков, валялся перепуганный толстый немец в тюремной одежде — заключенный, с которым тем же самым утром случился настоящий инфаркт и которого доктор отправил в город за несколько минут до появления Шеца в лазарете. Врач пытался даже задержать «скорую помощь», чтобы она забрала и второго больного, но не успел и вынужден был вызвать другую машину. Когда она подъезжала к тюремным воротам, сообщение о дерзкой и непонятной акции на автобане уже передали по местному радио, и в тюрьме поднялась тревога.

Другой наркокурьер, которого я встретил в Ривервью, был из Колумбии. Молодой парень по имени Фелипе на вид не старше двадцати, уроженец глухой провинции, прилетел в США в качестве «мула». «Мулы» — это курьеры, перевозящие кокаин в собственных желудках.

Колумбийцы, которые издавна держат под контролем импорт кокаина в США, придумывали самые изощренные способы оптовой доставки. Кокаин запаивали в банки под видом консервов, засыпали в автомобильные покрышки, смешивали с пластмассой и фабриковали детские игрушки (которые уже в США расплавляли и химическим способом выделяли порошок). Каждый из этих способов мог применяться лишь до первого прокола (в случае с покрышками это имело буквальный смысл). Потом нужно было изобретать уже что-то новое. Конечно, самые крупные партии, насколько можно было заключить, пересекали границу в кузовах многотонных грузовиков, с ведома подкупленных мексиканских и американских пограничников. Но далеко не все колумбийские наркобизнесмены могли позволить себе такой масштаб деловых операций. Торговцам среднего и мелкого уровня все время приходилось ломать головы над более экономичными вариантами. Так, вероятно, и родилась идея «мулов».

Кокаин в желудке международного авиапассажира нельзя обнаружить с помощью специально обученных собак (как в случае перевозки порошка в кармане или в подкладке) или с помощью просвечивания (ему подвергается только багаж). Бедных людей, которые бы соглашались за 500–700 долларов слетать в качестве живых бандеролей в Нью-Йорк или Майами, в Колумбии достаточно. Авиабилет тоже оплачивали вербовщики. Не брали они на себя только возможные похоронные расходы. Какому-то проценту «мулов» не суждено было добраться до места назначения. Кокаин, который они глотали перед вылетом, был упакован в запаянные презервативы. Проглотить нужно было десяток-другой, иначе бы затраты отправителей себя не окупили. Дальше все зависело от добросовестности упаковщиков и кислотности желудочного сока самих курьеров. Если хотя бы один из презервативов прорывался прежде, чем «мул» добирался до условленной точки вблизи аэропорта, где ждал человек с клизмой, уделом курьера была быстрая, но мучительная смерть. Порошковый кокаин в чистой форме разъедает внутренние органы и ткани; действие его почти равносильно эффекту, который бы произвела попавшая в желудок серная кислота. Поскольку это случалось нередко, один добросердечный нью-йоркский бизнесмен создал даже благотворительное агентство, оплачивающее транспортировку тел погибших курьеров в Боготу. Свой номер телефона агентство предоставило таможне аэропорта Кеннеди и городской полиции Нью-Йорка.

Фелипе перед вылетом в Америку скормили около фунта кокаина, и всю дорогу до Нью-Йорка он провел в страшном нервном напряжении. Обед ему пришлось украдкой сунуть в пакет и вынести под курткой в уборную. Просто отказаться от еды он не мог: стюардессы колумбийских рейсов обязаны сообщать обо всех пассажирах, не принимавших пищу. Фелипе едва не потерял сознание, когда пассажирам вдруг сообщили, что из-за каких-то технических неполадок самолет совершит незапланированную посадку в Филадельфии. Бедняга почти три часа расхаживал взад и вперед по международному залу ожидания и шептал «Отче наш». От предложенной пассажирам рейса бесплатной бутылки «Пепси» Фелипе отшатнулся, как от ядовитой змеи: колумбийским мальчишкам не хуже московских известен опыт с газировкой, разъедающей целлофан. Наконец объявили вылет в Нью-Йорк. Этот последний час Фелипе буквально трясся от страха, рискуя выдать себя на таможне. Досмотр, однако, прошел благополучно.