Алексей Митрофанов - ТА ТУ КАМ БЭК

– Поздравляю, – слегка раздражённым голосом отвечаю я.

Происходящее меня задевает. Мне всё равно, с кем спит Лана, но всё же... Всё же, как же я? Как же мы? Я тоже требую внимания. Мне тоже нужно её тепло...

– Не злись, – говорит она, подползая ко мне.

– А я и не злюсь, – отвечаю я, – просто мне тоже внимание нужно. Я твоя девушка, если ты не забыла... или не передумала...

– Не забыла... – шепчет она мне на ушко, обвивая меня своими нежными руками, – не забыла. Я тебя люблю. Только тебя

чёрт... за эти слова я готова простить Лане всё...

Опять вкус земляники на губах. Опять этот сладкий дурман. Этот яд со вкусом земляники. Опять это сладостное сумасшествие... Лана залезает под одеяло. У неё такие нежные пальцы... Она расстёгивает мою ночную рубашку. Её поцелуи покрывают всё моё тело. Не остаётся ни миллиметра. Я забываю всё... Я прощаю ей всё... Я прощаю ей всех... Моя шея чувствует её нежные губы. Моё голое тело чувствует её грубую одежду. Её руки опускаются всё ниже... С ума можно сойти. Её пальцы скользят у меня между ног. Её губы ласкают мою грудь... Главное не кричать громко, чтобы никто не услышал...

Сообщение 93

Сидим на кухне. Я, Лана и Ваня. Часы Ланы показывают полседьмого. Ваня уже успел где-то побегать и вернуться. Едим вишнёвый торт со сливками – единственное, что было в холодильнике. Вкусно!

– В Кофетуне что любишь брать? — вдруг спрашивает Лана, запихивая в рот кусок торта.

И когда это она была в Кофетуне? Хотя, в Москву она приезжала какое-то время назад. Может, тогда и была...

– Сандвич куриный... Что значит люблю? Сейчас не хочу, но брал, он хрустит прикольно, – отвечает Ваня.

– В Кофемании? – продолжает допрос Лана.

Может, он нас покормит где-нибудь?

– Тебе перечислить? – спрашивает Ваня.

Мне уже тоже становится интересно. Что же ест «гений общественной провокации», как его назвали в какой-то программе.

– Да, – встреваю я.

– Всё! А уж какие там ванильные пирожные с заварным кремом... – на лице Вани отражается сладостное воспоминание, сейчас слюни потекут, – я сегодня отказался через очень большое усилие.

так, понятно. С Кофеманией обломалось. Он там уже был. А я тоже хочу ванильные пирожные с заварным кремом!

– Почему отказался? – спрашиваю я, беря кусок торта. Хоть и не ванильное пирожное, но тоже ничего.

– Перебор! — отвечает Ваня.

– Если хочешь, не может быть перебора? – детским голосом спрашивает Лана, хлопая глазами.

– Может быть, – говорит Ваня.

Кто бы сомневался...

– Только страхи, – умничает она.

Ваниной манерой заразилась. Мы все ей заразились. А что делать?

– Что, обожрёшься? – уточняет он.

– Страх обожраться и всё... – потягиваю я, подытоживая всё вышесказанное.

– Желание нажраться рождает страх обожраться, – выводит наш друг. Логично...

– А в Шоколаднице что любишь? – спрашиваю я.

Шоколадница находится как раз недалеко. Раньше я любила сидеть там с Крысей и другими друзьями.

– Пойдем, и увидишь, – обещает Ваня.

– Идём? – спрашивает Лана.

– Лежим, – в своём духе отвечает Иван.

Сообщение 94

Вечером я и Лана идём гулять. Делать нечего – ещё слишком рано для тусовок, а ещё мы уже сто лет никуда не ходили, кроме клубов. Блуждая по центру, мы заходим в Шоколадницу и вдоволь наедаемся сладким. Утренний разговор произвёл на нас определённое впечатление. Потом мы идём по магазинам.

– Пошли искать обменный пункт, – говорит Лана.

– Зачем? – удивлённо спрашиваю я.

Неужели Лана решила прикупить евро или доллары? Но у нас не так уж много денег. Те, что я брала из дома постепенно заканчиваются, благо за жильё не надо платить, да и у Ланы было не так уж много...

– Надо деньги обменять. Зачем ещё люди ходят в обменный пункт? – отвечает Лана.

Я совсем ничего не понимаю.

– Я не понимаю. Ты хочешь на остатки наших денег купить доллары или евро? А на что мы жить будем? – я продолжаю донимать Лану.

Но я правда не понимаю.

– Нет. Наоборот, – спокойно отвечает она, – надо доллары поменять.

В это время мы набредаем на обменный пункт. К счастью, их в Москве много, буквально на каждом шагу. Лана берёт меня за руку и мы заходим. Из заднего кармана штанов она достаёт несколько бумажек и передаёт их девушке, сидящей за стеклом. Я успеваю заметить, что каждая бумажка – это сто долларов. От неожиданности и удивления я ничего не могу сказать. Просто стою с открытым ртом и таращусь на Лану. Откуда? Откуда у неё эти деньги? Моя белокурая чертовка деловито кладёт полученные рубли в карман и выводит меня на улицу. Свежий воздух возвращает мне дар речи. Более или менее, насколько это возможно в данной ситуации.