Владимир Козлов - Домой

– Какие ценности при социализме? Ты что? Может, сразу после революции или в двадцатые, тридцатые какие‑нибудь ценности и были… Но как я себя помню, никаких ценностей… Финский гарнитур – вот была ценность. Или телевизор «Рубин». В крайнем случае, туфли «Саламандер». Но не партия, не коммунизм, не Ленин… Все это – фальшак, пустышка, то, во что никто…

Звонит телефон Сереги. Он берет его со стола, подносит к уху.

– Да, привет… Все понял, спасибо. Пока.

Он кладет телефон обратно в кучу бумаг, смотрит на меня.

– Ты голодный?

– Нет. Съел, когда шел от метро, какой‑то хотдог. Я про другое говорю…

– Ладно, я тебя понял. Думаешь, я на тебя забил? Делом твоим не занимаюсь? Занимаюсь, но пока еще без результатов. Может, будет что‑нибудь сегодня к вечеру…

– Ну хоть что‑нибудь конкретное ты мне можешь сказать? Кто за всем этим стоит? Что это такая за подстава? Или не подстава?

– Не спеши. Я же сказал – процесс пошел, запущена машина. Я уже затронул эту тему. С теми, кто реально что‑то может выяснить. По своим каналам, соответственно… Ну, и жду теперь от них ответа. Все как‑то формализовалось, я тебе скажу. Раньше можно было просто прозвониться, все пробить за пять минут. А сейчас любой, прежде чем что‑нибудь сказать, будет думать – а не повредит ли мне, если я скажу… Помнишь, как у нас в агентстве было весело, неформально? Год девяносто пятый, девяносто шестой…

– Как я это могу помнить? Я в две тысячи первом пришел…

– Да, ты прав. А тогда, в начале, нас шесть человек работало: я, Антон, Санчес, Инна – секретарша и одновременно менеджер по продажам – и бухгалтер Марья Павловна. И курьер еще – Денис его, кажется, звали… Студент, любитель тяжелой музыки, все время с цепями какими‑то и с браслетами, «хаер» до пояса… Вечером, как работа закончится, посылаем Дениса за пивом – не в магазин, а к ларьку, где пиво разливное, непастеризованное. Он приносит несколько бутылей – «полторашек». Мы врубаем музыку – «Нирвану» или «Оборону» и устраиваем танцы. До двенадцати ночи или позже. Марья Павловна, правда, участия не принимала – уходила домой. Все же, человек другого поколения. Ей уже тогда было лет сорок… Или, может, меньше… Но нам все равно казалась старухой… Ладно, все это дела давно ушедшие…

В колонках звякает «напоминалка». Серега смотрит на экран.

– Слушай, Леха, у меня сейчас должна быть встреча… Через пять минут. Давай, я, может, посажу тебя в переговорную? Посидишь, телевизор посмотришь… А за это время, может, мне что‑то сообщат…

– Нет, я лучше прогуляюсь… Сумку и рюкзак оставлю, ладно?

– Без вопросов. И подходи тогда сюда часам к восьми – к концу работы, как бы. Сходим куда‑нибудь поужинать.

Место: Польша

Дата: 02/08/1993

Время: 14:44

Музыка: Two Unlimited – «No Limit» (в переводе на польский язык)/нет

Моргала вывеска «Секс – шопа» – видно, хозяин забыл ее выключить утром, или ему было по херу. В музыкальном киоске играла польская перепевка «No Limit» – она в Варшаве звучала повсюду и меня уже основательно заебала. Мы сидели в тени под навесом платформы и тянули из банок пиво. Питон договорился с хохлами, что мы можем «работать» на Восточном три часа в день – с двух до пяти.

– Автобус, – сказал Батон. – «Гродно – Варшава». Вставайте, хули сидите? Пошлите, ебнем кого‑нибудь, а то бабок ни хуя не осталось…

– Идите вы с Малым. – Питон смял жестянку от пива и швырнул мимо мусорки. – Мы с Сушей прошлый раз подходили. Один хуй…

Красный пыльный «Икарус» подъехал к платформе. Из него начал вылазить народ. Пацан в черной кепке – бейсболке вытаскивал из багажника картонные ящики. Я закрыл глаза. От пива и жары меня клонило в сон.

– Э, ты че, на хуй, не понял? – орал Батон. – Вообще, бля, нюх потерял? У тебя ж, блядь, столько

– Короче, даешь нам полсотни баксов и делай потом, что хочешь со своим барахлом, – сказал Саня.

– Не, ребята, вы поймите… Это же не от хорошей жизни. Надо как‑то зарабатывать… У меня жена, ребенок маленький…

– Хоть, бля, целый детский сад, – сказал Батон. – Нас не ебет. Тебе, бля, русским языком говорят – пятьдесят баксов, если хочешь отсюда уйти… Ну, уйти ты, ясный пень, можешь, но «Рояль» твой и сигареты останутся. Понял?

– Подождите, ребята, не надо так… Давайте с вами поговорим…

Голос был знакомый. Я открыл глаза и посмотрел на пацана. Это был Серега Староградцев. После олимпиады по русскому я встречал его пару раз. Он все‑таки поехал поступать в Москву. Не поступил. Говорил, что будет поступать в наш пед на следующий год, чтобы откосить от армии. На втором курсе я редко ходил в институт и не знал, поступил он или нет.