Вадик Сено: Проигравший

Маша медленно закрыла глаза и сняла с себя блузку.

Мой мозг, справившись с огромной дозой адреналина, пустился в теоретические рассуждения на тему увиденного. Говорят, что Бог, с готовностью отдав нам запретный плод знаний, все же успел включить в сделку страх и смущение. Я лично всегда смущаюсь, когда снимаю с себя майку, даже если на меня никто не смотрит. Более того, даже если никого и в комнате нет. Почему-то сразу вспоминаются приемы у школьного врача, когда всех заставляли раздеваться и самые худые всегда застывали в нерешительности, боясь стать объектом насмешек всего класса. Я был как раз одним из тех худых, прижатых к стене парней. Когда нас выставляли в шеренгу на уроке физкультуры, я стоял вторым с конца по росту, последним был парень, у которого было не все в порядке с организмом и он перестал расти когда ему было двенадцать. В те времена, стоя у стены, медленно расстегивая пуговицы на толстой школьной рубашке, я неизменно чувствовал себя самым низким существом на свете. Для меня физическая слабость была синонимом слабости душевной. Эти рослые, спортивные, сильные, загорелые ребята казалось никогда не испытывали сомнений, им никогда не было плохо, они никогда не сожалели, они просто подходили и брали, ничуть не задумываясь о природе своего дара. А я в это время вдавливался в стену, боясь упасть и этим привлечь к себе внимание.

Поэтому я всегда поражаюсь как это большинство девушек могут раздеваться, причем не только не испытывая никакого смущения, но делают это так грациозно, как будто находятся на приеме у английской королевы. Хотя, не буду лукавить, мое внутреннее "я" благосклонно отнеслось к Машиному действию. Признаюсь, даже больше — мое внутреннее "я" последние полчаса неустанно представляло как мое внешнее "я" делает разные "вещи" с Машей. И вот, мои руки уже тянутся к Машиному бюстгальтеру, чтобы одновременно освободить из тесного заключения парочку самых прекрасных созданий в мире. И как только моим рукам удается это сделать (тут правда небольшая заминка, почему это каждая фирма по производству бюстгальтеров пытается придумать новый способ их открывания?) в комнату врывается Машин брат — Витя.

Маша вполне спокойно подняла голову и тихо сказала:

— Витя, ты не видишь, мы заняты?

Витя взволнованно качнул головой несколько раз в неопределенную сторону, но не сдвинулся ни на шаг. Он раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, но потом лишь опять покачал головой и виновато посмотрел на сестру.

— Ну, что случилось?

Витя резко вскинул голову, как будто удивляясь вопросу, хлопнул два раза в ладоши и переминулся с ноги на ногу. В это время я, да будет вам известно, застыл в очень неудобной и чуточку комичной позе. Я сидел на Маше, в руке у меня был ее бюстгальтер, и к тому же мне нужно было очень сильно выгинать шею, чтобы уследить за действиями и недомолвками Вити. Через несколько секунд мне стало уж слишком неудобно, посему я решил встать с кровати, а заодно и с Маши. Витя внимательно наблюдал за моими действиями, глаза его смотрели на меня с легкой опаской. Сев на край кровати я разумеется стал ждать объяснений от Вити. Витя пристально молчал. Маша тяжело вздохнула и вышла из комнаты, уводя Витю с собой.

Я так и остался сидеть на кончике кровати, вначале думая о том, как брошусь на Машу и доставлю своему внутреннему "я" настоящее наслаждение сбывшейся мечты. И даже разработал план, по которому буду действовать, когда придет Маша. Я чувствовал себя режиссером дешевого порнофильма и от этого желание моего внутреннего "я" лишь неуклонно возрастало. Но Маша все не шла. Моя энергия начала утихать и принялась за более интеллектуальные занятия — чтение бирки на Машином лифчике. На нем было большими буквами написано "Кристьян Диор" и пониже, уже совсем маленькими — "сделано в Корее". Досконально изучив бирку, и узнав, что бюстгальтер этот ни в коем случае нельзя стирать с цветным бельем, мой мозг захотел еще информации. Тут я внезапно подумал, что Маша совсем не смутилась, когда Витя зашел в комнату. А затем еще и вышла полуголой с ним в коридор. Мозг, как хорошо слаженный механизм, развил теорию дальше — я представил, как отреагирует мой старший брат, если однажды, возвратившись с работы, он застанет меня разгуливающим голым по его комнате. Не думаю, что он очень обрадуется. В худшем случае — изобьет.

А вот почему, интересно? И вообще, почему мужчины так смущаются вида мужского голого тела? Девчонки спят в одной кровати, целуются, ходят в душ вместе и им все ни по чем.