Джеймс Ваддингтон - Хуже некуда

Это трудно описать словами, а можно, наверное, лишь пережить, но при этом ужасно страдаешь; по телевизору все выглядит совершенно иначе, даже для меня самого: на экране все так быстро, крути себе колеса по горам, ничего особенного, однако никто не видит наших терзаний, когда только и думаешь: «Я должен продержаться еще полтора часа восхождения, а потом еще десять дней», — вот что рано или поздно приканчивает человека. Однажды чаша переполняется, ибо ты понимаешь: больше просто не вынести.

Живет в Финляндии один специалист по превращению электронных писем в совершенно анонимные. Их источник невозможно вычислить. Любые расспросы ни к чему не приведут: работа выполняется программным обеспечением, минуя голову его создателя. Программа же, после того как процесс завершен, неизбежно удаляет исходные файлы с жесткого диска.

Этот финн-компьютерщик напоминает черную дыру в пространственно-временной ткани. Ни пытками, ни силой закона вы не заставите специалиста рассекретить полученные сведения: их у него просто нет.

То, чем он занимается, вполне законно — по крайней мере в Финляндии.

Согласен, мое послание несколько длинновато для обычного электронного письма. Я укорачивал его, как мог. Понимаю, Интернет — не самое подходящее место для чтения. Сюда заглядывают, чтобы найти нужную информацию. Но я все же урезал документ и переслал тому финну. Кодировать не стал, ведь следящие за нами придерживают зашифрованные послания в надежде разобраться с ними позже. Зато уж если письмо смахивает на выдуманную историю, его автоматически удаляют самое большее через неделю.

Упомянутый специалист установил мой файл на трех анонимных сайтах FTP — в Германии, Штатах и Финляндии. На всякий случай поясню: это такие сайты, откуда любой владелец компьютера с модемом способен скачивать файлы. Трудновато? Да нет, в тысячу раз проще, чем связать зимний носок.

Файл помечен: НЕ УДАЛЯТЬ НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ. Время от времени кто-нибудь наведается в сеть и удивится: что, мол, за ерунда, почему это не удалять?

Для меня самое главное — чтобы историю услышали. Хотя бы потому, что нельзя уверенно утверждать, будто бы она закончилась, будто бы все, кто должен, уже мертвы, а уничтоженное зло никогда не воспрянет к жизни.

Одно плохо: однажды кому-нибудь придет на ум подзаработать на моих трудах праведных. Если вы, человек, чьи глаза скользят по этим строчкам, принадлежите к «рядовым читателям» — значит, это уже произошло. Если же вы, напротив, любитель бороздить кибер-моря, который только что по ошибке загрузил мой рассказ и теперь недоуменно смотрит на экран, помедлите минутку. Понимаете, если вы действительно первый, мы можем услужить друг другу. Вам, и только вам я уступаю право печати.

Кстати, что за снисходительное выражение: «рядовой читатель»! Возможно, эта история о добре и зле, о страсти, честолюбии, любопытстве, тревогах за наше общее будущее наконец увлечет вас, но ни один мудрец не предугадает, каким образом каждое слово переплетется именно с вашей жизнью. «Неповторимый» — не то слово. Слишком уж избито. Ну да ладно.

Единственный и неповторимый читатель, я приветствую вас!

Все началось, когда пропало тело Яна Потоцкого. Если вдуматься, бедняга не очень-то в нем и нуждался в последнее время. Остальные, впрочем, еще меньше, разве не так? На момент исчезновения бренная оболочка находилась в суперсовременной палате интенсивной терапии в Гренобле. Католики-фанаты выдвигают теорию, согласно которой тело Яна вознеслось на небеса. Однако представитель Ватикана, пожелавший остаться неизвестным, заявил, что совершенно не представляет, кому и зачем там, наверху, сдались биологические останки велогонщика.

Мадам Потоцкую, разумеется, опечалило данное происшествие. Скорбь ее выражалась в обильных рыданиях. Черная шаль и широко разинутый рот вполне уместны на фотографиях, а вот звуковое сопровождение, честно говоря, быстро начинало раздражать.

В клинику Ян угодил из-за разбитой головы. Стоит уйти разуму, и тело превращается в развалины, будь ты даже лучшим профессиональным велогонщиком в мире.

Вы, конечно, слышали о заплывах на сверхдлинные дистанции, о женщинах, в одиночку покоривших Эверест, о мускулистых атлетах, пробегающих стометровку в мгновение ока… Так вот, никакая нагрузка не требует стольких изматывающих усилий, как трехнедельная велогонка. С этим не поспоришь. Чтобы заправиться необходимой энергией, спортсмены поедают целые горы научно сбалансированной пищи, а в итоге к началу третьей недели высоко в горах их мучает голод, который уже ничем не утолить. Организм пожирает сам себя. Во время «Тур де Франс» или «Джиро» мышцы усыхают на полтора-два килограмма.