Сергей Саканский - Автостопом по восьмидесятым. Яшины рассказы 14

Итак, Серега, встретив гусика в Севастополе на вокзале, сразу понял, что он должен немедленно очистить от него нашу землю.

Но гусик сопротивляться стал. Тогда Серега взял гусика за волосы и стал бить его головой о железную урну. Раз тринадцать его ударил, но гусик все еще живым был.

Тут я подошел. Взял самогону, налил, поставил стакан. Взял гусика и по плечи в урну его засунул.

Неподалеку там какой-то костер горел – мусор сжигали. И тогда мы с Серегой этого гусика туда с урной на голове Чишей отвели и этой урной его прямо в костер уложили. Дрыгнул гусик ногами, головой в урне гулко крича, и затих.

И я сказал:

– Серега. Здесь хорошо. Давай еще немного в Севастополе поживем.

И Серега сказал:

– Давай.

В Севастополе мы жили в самом центре города, неподалеку от чувака с хуем.

Такая наша, внутренне счастливая жизнь для окружающих людей была сверхнаглостью, все равно как на Красной площади развязать коней, как это однажды сделал Серега в 1981-м году. Он тогда развязал коней прямо у мавзолея, на глазах у остекленевших часовых, кегебистов и ментов. Все они видели, как Серега даблится, но скосили глаза в сторону. Вероятно, они подумали, что если человек в таком месте даблится, то это особый, специальный человек, и ему всё можно. Наверное, они подумали, что Серега – внук Брежнева или Косыгина, или Подгорного, если он там пфиу делает и приком трясет. В данном случае я, конечно, говорю прик, а не хуй, потому что это применительно к живому человеку говорится, а не к чуваку с хуем.

Вот и в Севастополе. Мы слип свой били в кустах, которые окружают чувака с хуем, и ни один мент нас не заметил. Иногда они проходили столь близко, что мы слышали запах их фекалий, но они упорно делали вид, что не замечают двух спящих в кустах, в отрубях людей. Возможно, они думали, что мы дети, внуки или братья первого секретаря компартии Украины Щербицкого.

Просыпались мы от дикого дуба, прямо на восходе солнца. Потом медленно выползали из кустов и шли вокруг чувака с хуем, вплоть до появления хуя. Мы шли боком, держась за руки и не теряя из виду чувака, и когда хуй выползал наполовину, а солнце начинало примаргивать из-под него, то это значило, что нам надо повернуться на 180 градусов и пойти прямо. Именно таким образом мы находили дорогу в Артбухту.

Вот почему мы так и не поняли, кем был этот чувак с хуем – Лениным или Нахимовым, или кем-то еще. Мы так ни разу и не подошли к чуваку с хуем и не прочитали табличку на его постаменте. Утром мы подойти не могли, потому что торопились в Артбухту, а ночью было темно.

Мы шли в Артбухту медленно, плечом к плечу, чтобы не сделать ввел, который мы после, когда с Джуманазаром подружились, в Джуманияза переименовали. В Артбухте стояла девушка, такая милая, что язык не поворачивается ее ченчиной назвать. Вот я и говорю: девушка. И у этой девушки мы хранили наши деньги. Она торговала билетами на экскурсии по Крыму, и я, конечно, забыл, как ее зовут.

Серега, разумеется, влюбился в эту девушку, но утром, пока мы еще не воспили пивка, ему было не до нее, а после – и подавно. Так девушка из Артбухты и осталась нетронутой, в чистоте своей. Всё, что она делала, так это хранила наши деньги, чтобы мы не разбухались сразу на весь Севастополь.

Однажды Серега подумал, что чувак с хуем – это Дюк, а сам Серега находится в Одессе. Дело в том, что во всех городах планеты полно таких чуваков с хуями, надо их только найти. Хуи обычно образуются от многочисленных свитков, жезлов и кепок, которые эти чуваки держат в руках. А вот у Тимирязева в Москве у Никитских ворот хуй образуется просто так, от его собственных пальцев.

Так вот. Воскрес как-то Серега в кустах, вышел к чуваку с хуем и подумал, что он находится в Одессе. Я ж в это время в отрубях лежал, и помочь Сереге не мог.

Раз я в Одессе, подумал Серега, то надо встать так, чтобы чувак с хуем смотрел направо, затем обойти его спереди, развернуться на 90 градусов и спуститься по лестнице. Там будет здание морвокзала, где в этот утренний час как раз и можно попить пивка из автомата по 10 копеек.

Для того чтобы все это определить, надо встать на люк. Именно с люка надо смотреть на чувака с хуем в Одессе, что сделать чрезвычайно трудно, особенно, если ты находишься в Севастополе. Долго бродил Серега вокруг чувака с хуем, пока не нашел-таки какой-то люк. Серега нагнулся над люком, с трудом открыл его и заглянул внутрь.

В люке сидели менты. Они там сидели и даблились, и молча смотрели на Серегу горящими глазами. Ужаснувшись, Серега снова закрыл люк и встал на него. Огляделся. Без всякого сомнения, он находился в Одессе, потому что здесь был люк. Обойдя чувака с хуем, как и предписывает одесская инструкция, Серега стал спускаться по лестнице.