Стивен Крейн: Алый знак доблести. Рассказы

«И все-таки она разочаровала его, ни слова не сказав о возвращении со щитом или на щите. Он заранее настроился на трогательную сцену. Он даже приготовил несколько фраз, которые, по его мнению, должны были прозвучать очень красиво. Но она расстроила его планы».

Представление юноши о войне сопоставляется с ее реальным обликом.

«Он думал, что настоящая война — это кровавые бои с короткими передышками, чтобы солдаты могли поспать и поесть. Но с той поры, как полк прибыл на фронт, они стремились только к одному: как-нибудь согреться».

Наконец он осознает свое нежелание участвовать в битве, но вскоре выясняется, что от его желания или нежелания ничего не изменится.

Мысль о надвигающейся битве наполняет ужасом душу молодого человека. Страх перед неизвестностью охватывает его с такой силой, что ему даже хочется бежать.

В юноше вырастает протест, а вместе с протестом — понимание того, что он никогда не хотел быть на войне, что его принудили, пригнали.

«Обнаружив это, он вдруг понял, что ему никогда не хотелось воевать. В армию он пошел не по доброй воле. Его безжалостно втянуло в нее правительство. А теперь его волокут на бойню».

Этот своеобразный спор, который герой ведет с самим собой, завершается постепенным его созреванием.

Крейн проводит своего героя через смену ощущений, через целую гамму настроений — от надежды к отчаянию и страху, а затем снова к надежде. Внезапно он начинает ощущать чувство военного братства:

«Им овладело неизъяснимое ощущение военного братства — того братства, которое обладает большей силой, чем даже цель, во имя которой они сражались. Это было таинственное сообщество, рожденное пороховым дымом и смертельной опасностью».

Затем описывается бегство героя и стыд, который охватывает его, когда он осознает свой поступок. У него появляется жажда загладить свой поступок.

«Ему тоже хотелось получить рану — алый знак доблести».

Война предстает своей страшной, антиромантической стороной. Образ ее, создаваемый Крейном, вырастает до значимости общечеловеческого стимула. Солдаты, идущие в сражения, кажутся толпою, приносимою в жертву.

«Им предстояла встреча с войной, с этим багряным зверем, с этим раздувшимся от крови богом».

Страшное зрелище смертей, бездушное обращение командиров заставляют героя почти стремиться к смерти.

Юноша ранен — он получил свой «знак доблести», получил его в результате нелепой, трагической случайности. Роман завершается своеобразным катарсисом, очищением души героя. Вечный образ чистой, незапятнанной природы противопоставляется облику войны. Этот последний контртезис совлекает с войны ее героическое обличье, глубоко ее осуждает. Смотря в небо, герой испытывает чувства, сходные с теми, которые испытывает раненый толстовский князь Андрей:

«Он выздоровел от алого недуга войны. Удушливый кошмар рассеялся. Он был измученным животным, выбивавшимся из сил в пекле и ужасе боя. Теперь он вернулся с неистребимой жаждой увидеть тихое небо, свежие луга, прохладные родники — все то, что исполнено кроткого вечного мира».

Антивоенный роман Крейна написан во имя мира, как самой великой ценности на земле. «Алый знак доблести» — название ироническое. Война — чудовище бессмысленное и нелепое. Она пожирает людей направо и налево. Недаром в конце «алый знак доблести» становится болезнью сражений, от которой необходимо избавить мир. И для того чтобы стать человеком, необходимо пройти сквозь это чистилище войны и отречься от него. Когда-то Крейн говорил о том, что «Мэгги» написана с целью показать людей такими, как они есть. «Алый знак доблести» написан, чтобы показать такой, как она есть на самом деле, войну.

Книга Крейна произвела глубокое впечатление на грядущее поколение американской литературы. «Алый знак доблести» был дальнейшим шагом вперед по сравнению с «Мэгги». Генри Флеминг не только эпический, но и лирический герой романа. Лирический колорит повествования еще дальше уводит автора от рецептов натурализма и ведет навстречу к XX веку. Ему многим, как уже говорилось, обязан Хемингуэй. Новелла «Военный эпизод» Крейна и темой и жестокостью своего тона напоминает «Самую короткую новеллу» Хемингуэя. А когда в книге стихов американского поэта Ли Мастерса «Антология Спун-Ривер» мы читаем стихотворение «Ноулт Хохаймер», то снова приходит на память «Алый знак доблести»: