Давид Лившиц - Особое задание

Многое изменилось в жизни Аси после войны. Десять лет она проработала в строительном тресте — всегда среди людей, всегда для людей. И, начав по существу все сначала, пошла в вечернюю школу, отлично закончила ее и на тридцать втором году поступила в институт.

И всегда — в труде и на отдыхе, в праздники и в будни, в радости и в печали, в поисках и свершениях — всегда рядом с нею живет образ обаятельного юноши — Георгия Борисова.

В трудные минуты Ася достает его письма. Единственные два письма, которые за все время их дружбы Георгий послал ей, уходя в разведку. И Ася, словно ищет в них опору, читает, перечитывает, хотя давно уже знает каждую строчку на память:

«Родная моя подруга!

Завтра-послезавтра я с тобой расстанусь, может быть, надолго, а может, и никогда нам больше не суждено будет увидеть друг друга. Но пусть это временное расставание (будем надеяться, что оно — временное) еще больше закрепит нашу дружбу.

Не будем закрывать друг другу глаза на действительность, но не будем преждевременно и хоронить себя. Какие бы трудности ни ожидали меня, я постараюсь их преодолеть и выйти победителем. Я не хочу и не могу себе представить, что это конец нашей дружбы. Наоборот, пусть наша дружба станет более тесной и крепкой. Я буду помнить тебя, и в тяжелые минуты мне будет легче от этого.

…Мы — молодые, и потому должны победить и — победим! А наша дружба нам поможет в этом.

Скоро окончишь подготовку и ты, и тоже пойдешь на задание. Тебе тоже придется, может быть, нелегко, и вот это меня очень, очень волнует. Но всегда помни, что мысленно я с тобой, рядом.

Прошу… береги себя. В опасные минуты не горячись, спокойно оценивай обстановку и быстро действуй. В этом залог победы. И пусть нашим верным спутником будет надежда.

…Твое имя будет поддерживать меня, мою ненависть к врагам, к смерти. Так пусть наша дружба вдохновляет нас к победе, к жизни!»

И записка с передовой. Ее Георгий послал перед тем, как перейти линию фронта:

«Шлю тебе горячий дружеский привет.

С тех пор, как мы расстались, прошло несколько дней, а мне кажется, что это было так давно…

…Писать (сама знаешь) много не приходится.

Пока жив, здоров. Настроение отличное, но паршивая погода портит все дело. Вспоминаю тебя, твои серо-голубые глаза. Вот, впрочем, и все. Пусть все то, о чем мы с тобой говорили, будет реальным. Я хочу этого!»

…Человек продолжает жить.

По-прежнему в далекий Свердловск к родным Георгия из разных мест стекаются письма: от школьных товарищей, от Аси. И эта переписка с каждым годом становится все необходимей, нужней.

« 3 мая 1946 года.

Дорогие Иван Дмитриевич, Софья Николаевна и Люся!

Не обижайтесь на меня, что долго молчала. Сейчас я имею возможность писать чаще. Пусть Георгий живет с нами. Все такой же веселый, жизнерадостный, с песней, улыбкой, шуткой. Как хорошо он умел смеяться и шутить».

« Тула, 11 мая 1948 года.

9 мая был день Победы. Я слушала по радио салют Москвы, и каждый выстрел в моем сердце отзывался болью. Мне хотелось кричать, что мы обязаны этим торжеством Георгию, мужьям моих сестер, моим боевым товарищам и тысячам, тысячам погибших… Георгий… Забыть о нем, не думать о нем… Это невозможно. Вы его знали, он вырос на ваших руках, а я знаю его в самые тяжелые минуты его жизни. И кажется, что я знаю его всю жизнь…»

« 12 июня 1950 года.

…Меня удивляло в Георгии спокойствие и выдержка. Это ему всегда помогало в работе. Иногда он видит, что я горячусь, подойдет, обнимет за плечи и скажет: „Что нас волнует?“ Дотронется щекой до лба: „Товарищи, у нашего Асенка температура. Прошу ее не тревожить“. Сам отойдет и другим не разрешит со мной говорить. Конечно, я остыну. И все-таки я очень боялась за него. Он всем верил и доверял. Он рассказывал, как ходил в разведку с пленным немцем, спал с ним под одним пальто. Я возмущалась, а он говорил: „Ты понимаешь, он же добровольно к нам пришел. Я верю ему…“»

« 10 ноября 1951 года.

Вчера я закончила читать (вернее, изучать) „Сильные духом“ Медведева. Я уже писала вам о своем мнении об этой вещи. Теперь я знаю, что Кузнецов Николай Иванович — ваш земляк, земляк Георгия. Свердловчане знают его, родился он в с. Зырянка, Талицкого района. Меня не удивила общность выражений Николая Ивановича и Георгия. В своем последнем письме брату Виктору Кузнецов сказал: „Для победы над врагом наш народ не жалеет самого дорогого — своей жизни. Жертвы неизбежны. Я и хочу откровенно сказать тебе, что очень мало шансов на то, чтобы я вернулся живым. Почти сто процентов за то, что придется пойти на самопожертвование. И я совершенно спокойно и сознательно иду на это, так как глубоко сознаю, что отдаю жизнь за святое, правое дело, за настоящее и цветущее будущее нашей Родины“.