Михаил Булгаков - Том 7. Последние дни

В марте 1935 года был перезаключен договор: Булгаков и Каростин стали соавторами сценария.

Григорий Файман, исследовав первые варианты «Ревизора» и сравнив с публикуемым, пришел к выводу, что Булгаков дорабатывал сценарий так, «чтобы раздвинуть, расширить социально-политическое, идейное пространство произведения», «осмысляя пьесу кинематографически»; «с помощью Каростина — обогатил свое экранное видение, приобщился к специфике кино» (Искусство кино, 1983, № 9, с. 108–109).

8 апреля позвонил Каростин, только что приехавший из Киева, и «радостно объявил о принятии последнего варианта сценария М. А.». Но и в последующем еще шли уточнения. Так, 25 сентября Е. Булгакова записывает: «Вечером были с М. А. у Каростина, больного. Выяснили отношения — соавторские», а на следующий день Каростин приехал к Булгаковым, «подписали соглашение».

Впервые сценарий опубликован в 1935 году на правах рукописи для сценарно-производственной конференции.

Затем — в журнале «Искусство кино», 1983, № 9. Публикация Григория Файмана.

Публикуется по расклейке этого издания.

В статье Татьяны Деревянко «Из истории постановки фильма „Ревизор“ приводятся интересные материалы о начале работы над фильмом, приведены цитаты из писем и статей оператора Николая Топчия, художника-постановщика А. Бобровникова. В фильме снимались Сергей Мартинсон в роли Хлестакова, Иван Штраух в роли Осипа, Геннадий Мичурин в роли Городничего, Гнат Юра в роли Добчинского и др. „Во время съемочного периода мы были единым коллективом, единым творческим организмом, — вспоминал А. В. Бобровников. — Очень экспансивный Михаил Каростин вынашивал множество идей, которые выплескивал на съемочной площадке. Жаль, что многое из того, что он придумывал, не вошло в картину и забылось. Помню предложенный им эпизод появления Добчинского и Бобчинского. Городничий играет в кегельбане. Брошенный им шар сбивает кегли в конце зала, и в тот же миг из-за сбитых кеглей появляются, как подброшенные, Добчинский и Бобчинский. Прекрасен был Сергей Мартинсон, не повторявший того, что он делал у Мейерхольда. Каростин и Мартинсон все время придумывали новые решения. Помню репетицию сцены появления городничего у Хлестакова в гостинице. Оба испуганы встречей. В комнате, у поломанной лестницы, две колонны. Вокруг одной от страха должен был трижды обвиться Мартинсон. Обвиться спиралью, как требовал режиссер. Несмотря на всю свою великолепную пластику, актер не смог выполнить задание Каростина. Мы все подсказывали и даже показывали, как это нужно сделать, что вызывало общий смех.

Много ушло из памяти, но навсегда остались в ней прекрасные дни работы над „Ревизором““.

К сожалению, заключает свою статью Т. Деревянко, „утрачены отснятые эпизоды (первый визит городничего к Хлестакову и финальная сцена), эскизы декораций и костюмов“, остались лишь фотографии, письма, воспоминания» (Искусство кино, 1983, № 9).

НДП — надпись. В соавторстве с режиссером М. С. Каростиным. — Ред .

Комедия в трех действиях

Впервые опубликована вторая редакция комедии: Булгаков М. А. Драмы и комедии. М.,1965. Затем: Булгаков М. А. Пьесы. Составители Л. Е. Белозерская, И. Ю. Ковалева. М., Советский писатель, 1986; Булгаков М. А. Кабала святош. Составители В. И. Лосев, В. B. Петелин. М., Современник, 1991.

Публикуется по расклейке последнего издания; сверено с машинописью, хранящейся в фонде 562, к. 14 ед. хр.2, ОР РГБ.

В 1965 году публикация была осуществлена с благословения Е. С. Булгаковой. Л. Е. Белозерская тоже выбрала для публикации вторую редакцию. В третьем томе Собрания сочинений (1990) и сборнике «Пьесы 30-х годов» (1994) публикуется первая редакция пьесы по машинописному списку, хранящемуся в РГАЛИ, ф. 656 (фонд Главреперткома), оп. 3. ед. хр. 329. На этом списке есть подписи рецензентов Реперткома 9 и 25 декабря 1940 г. и штамп: «Главное управление по контролю за зрелищами и репертуаром Комитета по делам искусств. Разрешается только к печати…» Но в то время пьеса не была опубликована.

Публикатор и автор примечаний к пьесе «Иван Васильевич» в Собрании сочинений в пяти томах, Я. C. Лурье, сравнив обе редакции, пришел к выводу: «Главное различие между первой редакцией и второй (к которой примыкает также сценическая версия, созданная в Театре Сатиры) заключается в том, что история с машиной времени, созданной изобретателем Тимофеевым, описывалась в первой редакции как реально происшедшая, а во второй — как сон Тимофеева. Переделка эта была вынужденной: на одном из экземпляров второй редакции (РГБ, ф. 562, к. 14, ед. хр. 2) было надписано: „Поправки по требованию и приделанный сон“. Другие „поправки по требованию“ выразились в том, что был удален текст, читавшийся в начале и конце первого акта: лекция „свиновода“ по радиорепродуктору. О том, что мотив этот имел отнюдь не безобидный характер, свидетельствуют слова Тимофеева в финале, когда его, вместе с двумя путешественниками в прошлое, арестовывает милиция: „Послушайте меня. Да, я сделал опыт. Но разве можно с такими свиньями, чтобы вышло что-нибудь путное?..“ (первоначальный текст первой редакции). Тема пьесы здесь заметно перекликалась с темой „Собачьего сердца“. Во второй редакции пьеса стала начинаться передачей по радио музыки „Псковитянки“ (чем и мотивировался сон Тимофеева), а заканчиваться пробуждением Тимофеева. Слова управдома в первом акте, что жильцы дома „рассказывают про советскую жизнь такие вещи, которые рассказывать неудобно“, были заменены во второй редакции на: „рассказывают такую ерунду, которую рассказывать неудобно“». (См.: Булгаков М. А. Собрание сочинений в пяти томах. М., Художественная литература, 1990, т. 3, с. 674).