Михаил Булгаков - Том 7. Последние дни

Никита. Эх, Александра Николаевна!

Александра. Ну?

Никита. Эх, Александра Николаевна!

Александра. Да что такое? Господи, Никита, говори ты, что ли!

Пауза.

Что с тобой, Никита? Что ты мне душу надрываешь, ходишь за мной?..

Никита. Вот уж и ваше пошло добро!

Александра. Выкупим.

Никита. Из чего выкупим, Александра Николаевна? Подумать страшно, из чего выкупим? Не выкупим мы, Александра Николаевна!

Александра. Что ты каркаешь надо мной?

Никита. Каркаешь. Нешто я ворон. Бог вам судья! Раулю за лафит семьсот целковых! Ведь это подумать страшно! Аптекарю задолжали, каретнику задолжали… Ведь Карадыкину за бюро платить надо? А заемные письма? Батюшки. Да лих бы письма. А то срам сказать, молочнице задолжали. Александра Николаевна, умолите вы его, поедем в деревню! Не будет здесь добра, вспомните мое слово! Сочинения свои взяли бы!… покойно, просторно! Детей бы взяли, там сейчас хорошо, в деревне! Здесь вертеп, Александра Николаевна, и все втрое, все, все втрое! А он больной! И говорит, что их тоска душит, а меня хрычом назвали. Ведь они желтые совсем стали! Послушайте, Александра Николаевна, старика, до беды едем в деревню!

Александра. Что ты меня мучишь? Скажи Наталье Николаевне.

Пауза.

Никита.Не буду я говорить Наталье Николаевне. Не поедет она. (Тихо.) А без Натальи Николаевны? Поехали бы вы, детишки, он…

Александра. Ты с ума сошел!

Никита. Утром бы из пистолета стреляли, потом верхом бы ездили, потом сочиняли бы!.. Детишкам просторно… У них бессонница…

Александра. Перестань меня мучить, Никита, уйди!

Никита, вздохнув, уходит. Александра, посидев еще некоторое время у камина, посмотрев на часы, уходит к себе. Потом слышится дверной колокольчик. Видно, как в кабинете проходит тень Никитывглубь, а затем вглубь проходит тень человека маленького роста. Где-то в глубине в кабинете вспыхивает свет. Послышался глухо голос Никиты: «Слушаю-сь, хорошо…» Никитапоказывается в кабинете, по дороге щипцами наскоро ворошит угли в камине в кабинете, выходит в гостиную, подходит к дверям, ведущим в спальню, говорит: «Александра Николаевна!» Показывается Александра.

Никита. Александра Николаевна, они совсем больные приехали… Малины просят…

Александра. Ага, хорошо, хорошо, сейчас. (Проходит через гостиную в столовую, а Никита возвращается в кабинет и уходит в глубь его.)

В кабинете послышался еще раза два голос Никиты— глухо — слов не разобрать. Потом Никитапроходит в глубине кабинета в дверь в переднюю и закрывает ее за собою. Александрас чашкой в руке входит в гостиную, останавливается у дверей в кабинет.

Александра. On entre? (Входит в кабинет, скрывается в глубине его. Дальше ее голос слышен глухо в кабинете.) Alexandre, etes-vous indispose?.. [89]Лежите, лежите…

Источник света в глубине кабинета перемешается, отчего несколько меняется свет (освещение).

Может быть, послать за доктором? (Еще несколько фраз глухо. Проходит к дверям — из кабинета в переднюю, кричит тихо.) Никита!

Никитапроходит в кабинет в глубину.

(Говорит по дороге ему.) Раздень барина. (Сама отходит к камину.)

Никитауходит и закрывает за собой дверь в переднюю, а Александрапроходит в глубь кабинета. Опять глухо доносится ее голос, большинство слов не разобрать.

Все благополучно… нет, нет…

Послышался дверной колокольчик. Через некоторое время в гостиной появляется Никитас письмом в руках, и тотчас Александравыбегает из кабинета.

Никита. Александру…

Александра (сделав грозные глаза, грозит пальцем Никите, вырывает у него письмо, говорит громко) . А, от портнихи? Хорошо. Скажи, что я буду завтра. (Прячет письмо в карман.)

Никитав недоумении глядит на Александру.

(Громко.) Ну, что же ты стал? Ступай! (Тихо) Ты что делаешь? Тебе сказано, не подавать писем!

Никита. Виноват…

Александра (тихо) . Молчи! (Громко.) В два часа заеду. Ступай.

Никитауходит, Александравозвращается в кабинет и говорит.

Это ко мне от портнихи приходили.

Ее голос— из глубины кабинета.

Да что вы, Александр? Бог с вами!.. Говорю же, что от портнихи…