Бруно Травен: КОРАБЛЬ МЕРТВЫХ

…Мы привезли груз хлопка из Нового Орлеана в Антверпен на первоклассном корабле «Тускалозе» - «First rate steamer made in USA». Родная гавань - Новый Орлеан! О, солнечный, смеющийся Новый Орлеан, столь не похожий на трезвые города оледеневших пуритан и окостеневших торговцев ситцем нашего Севера! И какие прекрасные помещения для экипажа! Наконец-то нашелся порядочный судостроитель, которого осенила революционная мысль, что команда корабля - тоже люди, а не только руки. Все чисто, все ласкает взор… Ванная и кипы белоснежного белья, непроницаемого для москитов. Отличная сытная пища. Всегда наготове чистые тарелки и блестящие, вычищенные вилки, ложки и ножи. Тут были негритянские бои, которым только вменялось в обязанность держать жилые помещения в чистоте, чтобы команда корабля всегда оставалась здоровой и бодрой. Компания наконец догадалась, что хорошо настроенная команда оплачивает себя лучше обиженной и недовольной.

Второй офицер? Нет, сэр. Я не был вторым офицером на этом судне. Я был обыкновенным палубным рабочим, совсем простым рабочим. Видите ли, уважаемый, матросов уже почти не осталось, да в них и нет надобности. Такой современный транспортный корабль, в сущности, уже и не корабль. Это плавающая машина. А что машина нуждается в услугах матросов, этого, полагаю, вы и сами не думаете, хотя бы вы и ничего не смыслили в кораблях. Машине нужны рабочие и инженеры. Даже шкипер или капитан в наше время только инженер. И даже сам рулевой, который, казалось, имел бы все основания считаться матросом, теперь только машинист, не более. Его дело - повернуть рычаг, чтобы дать направление рулю. Романтика морских историй давно умерла. Я же думаю, что этой романтики никогда и не существовало. Ни на парусных судах, ни на морях. Романтика эта существовала только в фантазии изобретателей и писак разных историй. Эти лживые морские истории вовлекли многих юношей в такую жизненную обстановку, которая неизбежно обрекала их на духовную и физическую гибель. Ведь они имели за собой только детскую веру в правдивость и честность этих романтичных писак. Возможно, что капитаны и штурманы знали романтику, но команда - никогда. Романтика команды всегда была одна и та же: нечеловеческий труд и скотское обращение… Капитаны и штурманы фигурируют в операх, романах и балладах. Песнь песней никогда не воспевала скромного героя труда. Такая песнь песней была бы слишком груба, чтобы вызвать восторг тех, для кого она предназначена. Да, сэр.

Я был простым палубным рабочим - и только. Я делал всякую работу, какая попадалась под руку. Вернее говоря, я был маляром. Машина движется сама. А так как рабочие должны быть заняты, а работа бывает нужна лишь в исключительных случаях, когда надо привести в порядок помещения для груза или произвести какую-нибудь починку, то на корабле всегда идет окраска. Она происходит ежедневно с утра до ночи и никогда не прекращается. Всегда находится что-либо, что надо окрасить. В один прекрасный день начинаешь удивляться этому нескончаемому окрашиванию и приходишь к твердому убеждению, что все остальные люди, не плавающие на кораблях, занимаются только одним делом - заготовляют краски. И преисполняешься глубокой благодарностью этим людям, потому что, если бы они вдруг отказались приготовить краски, палубный рабочий не знал бы, что ему делать, а первый офицер, под командой которого он состоит, пришел бы в отчаяние, так как не знал бы, что ему приказать. Не могут же палубные рабочие даром получать свое жалованье. Не так ли, сэр?

Жалованье было небольшое. Я бы не сказал, что большое. Но если бы двадцать пять лет я не тратил ни единого цента, бережно откладывая каждую месячную получку, и ни разу за все это время не оставался бы без работы, то по истечении двадцати пяти лет неустанного труда и бережливости я мог бы с гордостью причислить себя к низшему слою среднего класса, к тому слою, который может сказать: слава богу, я отложил себе копейку на черный день. И так как этот слой населения есть тот благословенный слой, который поддерживает фундамент государства, я мог бы по праву считаться почтенным членом человеческого общества. Чтобы достигнуть этой цели, стоит трудиться и отказывать себе в самом необходимом, хотя бы даже в продолжение пятидесяти лет. Таким способом себе обеспечишь будущую жизнь, а другим - земное существование.