Арчибальд Кронин - Древо Иуды

— Счастливая жизнь, — повторил Уилли, словно задумавшись над словами. — Когда вы говорите это, вы не думаете только о себе? Такая жизнь не вяжется с нашей работой. Счастье нельзя считать самоцелью — его обретают только при полном отсутствии заботы о самом себе. Если вы поедете с нами, от вас потребуется выполнять многое из того, что нельзя назвать приятным или радостным.

— Я сознаю это, — сказал Мори обиженно, однако не без достоинства. — Но рядом со мной будет Кэти, да и ты поможешь. Я уверен, что сумею заслужить доверие. По крайней мере, попытаюсь.

Наступила тишина, во время которой Уилли внимательно всматривался в Мори. Взгляд священника был простодушен, но в его глубине скрывался какой-то вопрос. Наконец он улыбнулся и протянул руку.

— Я верю вам, — сказал он с неожиданной веселостью. — Если вам все удастся, поверьте, награда превысит все ваши ожидания. Я твердо уверен, Дэвид, что тот, кому дарованы таланты вроде ваших, должен посвятить их служению другим людям. И тогда он достигнет высшей цели человеческого существования. В противном случае его поглотят несчастья и рано или поздно настигнет ужасная кара. Поэтому я радуюсь не столько за себя, сколько за вас, что вы приняли такое решение. Значит, все улажено. И теперь я могу сказать вам, как много значит для меня ваша помощь. Вы и Кэти, врач и медсестра, команда из мужа и жены — да это дар от самого Господа.

Любовь к театральным эффектам была у Мори в крови даже в те давние дни, когда он так тщательно спланировал потрясающий сюрприз для Мэри, продемонстрировав ей больницу Гленберн и маленький домик, занять который, увы, им так и не довелось. Став другим человеком, и при других обстоятельствах, но с тем же энтузиазмом он решил сделать из своего прощального вечера с лекцией Уилли целое событие, которое долго будут помнить в Шванзее даже после его отъезда. Приготовления были сложные, и вот теперь заветный день, час и минута настали. Вот они, его друзья, сидят в ожидании аккуратным полукругом в гостиной, где на закрытых створках дверей развернут белый экран. В другом конце комнаты на низком столике установлен взятый в аренду проектор и уже подключен к электрической розетке.

С самого начала, когда прибыла в новой шляпке Леонора Шуц с доктором Альпенштюком, за которыми сразу появились маленькая Галли и Арчи Стенч, подвезший старушку, затем мадам Лудэн с мужем и, наконец, после тревожной паузы, Фрида фон Альтисхофер, вечер проходил хорошо, гости все больше оживлялись благодаря отличному буфету и превосходному шампанскому. Леонора была в веселом настроении и все время звонко хохотала; Стенч, бродя по гостиной с бокалом в руке, без устали повторял: «Роскошно, старина. Говорю тебе, роскошно», в то время как маленькая Галли, держа наготове сумку, все время улыбалась самой себе той таинственной сдержанной улыбкой, которая присуща очень глухим людям. Никто не ожидал хоть какой-то реакции от тихоней Лудэнов, но даже они поддались общему настроению радостного предвкушения. Мори остался доволен — возможно, Арчи проявил излишнюю прыткость и, по своей привычке, не удержался от намеков, но их было недостаточно, как надеялся хозяин, чтобы испортить финальный сюрприз. Раз или два, бросив взгляд на мадам фон Альтисхофер, которая почти не притрагивалась к угощению, он задавался вопросом, догадывается ли она о его решении, а потом необъяснимым образом понял, что она обо всем знает, хотя откуда — он понятия не имел. Тем не менее она держалась дружелюбно, особенно по отношению к Кэти, не проявляла признаков беспокойства — временами он даже перехватывал ее вопросительный взгляд — и вообще никак не выдавала своего разочарования, которое он мог бы от нее ожидать. Ему оставалось только воздать ей хвалу за воспитанность и надеяться из соображений милосердия, что воспоминания об их дружбе останутся ничем не замутненными.

Но что особенно его порадовало — так это успех, заслуженный, пусть и неожиданный, обоих своих гостей, но Кэти особенно, хотя он мог бы пожелать ей чуть меньше нервничать и быть более общительной. Мадам Лудэн и оживленная Леонора превосходно отзывались о ней, а вездесущий Арчи кружил, пошатываясь, и сыпал комплиментами, заставляя дам хихикать. Уилли тоже вскоре оказался центром сочувственного интереса, хотя поначалу из-за своего несоответствия духовному лицу был воспринят довольно странно. Наблюдая за ними обоими, Мори испытывал теплое чувство братства. Он никогда не был счастливее. Словно школьник, дождавшийся начала каникул. Последние три дня прошли в атмосфере радостного ожидания и уютной доверительности: они долго беседовали, обсуждали планы, выстраивали партнерские отношения. Радость от присутствия милой Кэти и от сознания, что она его любит, в обществе Уилли лишь усиливалась. Только рядом с этим человеком он проникся ценностью работы, за которую ему предстояло взяться. Да, поразительно, что за такой короткий срок Уилли сумел так сильно на него повлиять своей неподдельной жизнерадостностью и даже молчанием. Воодушевленный, Мори то и дело твердил себе, как он рад, что связал свою жизнь с человеком предельно простым и в то же время сильным — и при всем при том таким хорошим. Почему-то складываюсь такое впечатление, что Уилли любил все человечество.